Как и после первой бутылки, я впал в полудрему. Лежал на кровати, вытянув руки вдоль тела, наслаждался кайфом. Вспоминались «Москва — Петушки» Венедикта Ерофеева — у меня, так сказать, буржуазный вариант: вместо портвейна французское шампанское.
Очнулся, когда уже стемнело. Попробовал повернуть голову — и застонал от боли. Она была какой-то не такой, как днем, — в голову словно вбивали раскаленные гвозди, то в лоб, то в висок, то в переносицу. Ужас сковал тело: что будет завтра? После всего, что я выпил, как мне пережить завтрашний день? Я лежал, покрываясь ледяным потом и не зная, что предпринять. А что, если перехитрить организм — оглушить себя коньяком, проспать до утра, а там уже приводить себя в порядок. Мне показалось, я нашел гениальное решение: пока организм будет переживать похмелье, я буду спать. То есть я просто просплю самое неприятное. Как я здорово придумал!
Я воспрял духом, встал с кровати, промаршировал в гостиную, нашел бутылку коньяка и щедро налил себе бокал…
Оказывается, я вырубился прямо на диване в гостиной. Проснулся от рвотных позывов, со стоном помчался в туалет, однако из меня ничего не хотело выходить. Желудок выворачивало наизнанку, я корчился над унитазом, от тошноты, казалось, сейчас упаду в обморок. Вспомнилось, что прекрасный артист Даль умер, захлебнувшись во сне блевотиной в гостинице на Крещатике.
Я попал в страшный алкогольный водоворот: без выпивки очень плохо, когда выпьешь — легче, но потом еще хуже. Я выполз из туалета, держась за живот и соображая, что делать. На дворе ночь, шампанское закончилось, крепкие напитки отверг с ходу, не смогу даже пригубить, от мысли о коньяке начинало выворачивать. Решил удалить жажду пивом, откупорил бутылку и жадно выпил из горлышка прямо у холодильника.
И тут наступил пипец. Внезапно сорвался сердечный ритм. Пульс зашкаливал, сердце билось со страшной скоростью, но с нарушенным ритмом, как попало. Мерцательная аритмия плюс море выпитого алкоголя.
В панике я упал на диван, боясь пошевелиться. У меня и раньше бывали такие приступы, но гораздо слабее — при стрессах, физических перегрузках. Такой силы приступ со мной впервые. В аптечке были таблетки, которые помогали, но страшно было встать и пойти за ними. Каждую секунду казалось, что следующего удара сердца я не услышу. Лежал весь мокрый, в холодном поту, пытаясь задержать дыхание и остановить приступ. Бесполезно. Наконец, собравшись с духом, поднялся, пошатываясь, подошел к аптечке, заглотил две таблетки и рухнул на диван. Сергей Михайлович, мой врач, дал схему: две таблетки сразу, через два часа еще две и перед сном одну. Я лежал и ждал действия первой дозы. Было очень страшно, дыхание прерывалось, мысли о смерти подавили мысли и о работе, и о мстительном Малышеве. Ничего больше не было важным. Ничего, кроме моего сердца, бьющегося, как заяц в капкане, испуганно, заполошно.