Внезапно зажужжал телефон. Наташа метнулась к своему айфону.
— Выключи его на хуй! — заорал я, а в голове застучало: «Полный облом! Как можно так испоганить все!»
Наташа выскочила из комнаты.
— Она не может выключить, — прошептала Таня, поглаживая меня по груди и животу, — жених будет сильно ревновать.
«На его месте может быть каждый», — с неожиданной горечью подумал я. Звонок какого-то неизвестного жениха (вот идиот — ночью звонит!) малознакомой девицы меня зацепил, разбередил, расстроил.
Из дальней спальни доносилось нежное воркование Наташи.
— Хорошо хоть кончить удалось, — сказал я вслух сам себе, доставая из несессера снотворное. Запил таблетку, глядя в окно на стайку чаек, летящих к своим рабочим местам. Четыре утра. Начало светать, первые солнечные лучи выныривали из Днепра, неторопливо катившего свои воды.
* * *
Я проснулся первым. Как всегда после снотворного, резко открыл глаза, почувствовав тревогу. Сейчас, сейчас, пара мгновений, и тревога уйдет. Посмотрел на сопящую рядом Таню — щеки в разводах от туши, волосы спутались. Наташи не было слышно — она легла в соседней спальне. Вспомнил, как они всю ночь хватались за мобилки и что-то там строчили. Не выдержал, спросил, кому можно писать, если у нас тут такая насыщенная культурная программа! Женихам, ответили и посмотрели лукавыми глазами. Дескать, мы не такие, у нас все прилично, и женихи даже есть. Еще б сказали, что помолвлены. Игра в институт благородных девиц.
Пригасил растущее раздражение (это все снотворное, там куча побочных эффектов, наверное, тревога и нервность тоже побочки), глянул на часы: без семи двенадцать. Полдень, солнце шпарит вовсю. Голова на удивление ясная, тело легкое, но какое-то потное, словно покрытое маслянистой пленкой. Захотелось с разбегу забежать в Днепр и поплыть что есть сил. Сейчас так и сделаю.
Порылся в шкафу, нашел плавки, натянул. Глянул на телефон — забит пропущенными звонками: Алик наяривал, киевский партнер Алексей набирал — причем оба по нескольку раз, один звонок из Нью-Йорка от высокопоставленного дипломата… Снова всколыхнулась муть раздражения. Искупаюсь, потом буду дальше смотреть, кому я понадобился.
Вбежал в воду, спугнув уток, которые недовольно закрякали, потревоженные. Ресторан уток прикармливал, они придавали отельному комплексу уют. Поплыл, перевернулся на спину — тело блаженствовало, словно очищаясь от беспокойства и ночных похождений. По акварельно-синему небу лениво плыло одинокое облачко.
Свежий и звонкий, побежал к вилле. Девушки уже проснулись и сидели за столиком на террасе, уткнувшись в телефоны. Умытые и без укладки, они выглядели симпатичнее, чем вчера при полном параде, и уже не вызывали ассоциаций с Хуево-Кукуево.