Все работало как часы, но гандлангеры только крутили колеса лафетов, сдвигали станки и подбивали клинья, направляя орудия на холм, а мятежники уже сделали слаженный залп. Послышались крики раненых солдат.
Первый канонир ближайшей ко мне пушки всунул в ствол картуз с порохом, второй банником протолкнул его в зарядную камору. Следом приволокли увесистый чугунный шар, сверкавший сложной росписью защитных письмен, и вставили его запальной трубкой внутрь, но поздно, слишком поздно.
– Вот дерьмо! – выдохнул Ланзо, когда через оставленные лучниками проходы вниз по склону холма, все набирая и набирая скорость, устремились кавалеристы с красными оружейными перевязями и алыми плюмажами шлемов.
В обычной ситуации конная атака закончилась бы избиением верховых, но застигнутые врасплох новобранцы не успели выставить стену пик; в большинстве своем они даже и не попытались этого сделать.
Захлопали выстрелы кавалерийских пистолей, над холмом поплыли облачка порохового дыма. Началась паника.
– Рейтары де Сорондо! – прохрипел Ланзо Хофф. – Их же видели в окрестностях Барги!
– Рикель! – рявкнул я. – Волнолом, дистанция тридцать, смещение сорок градусов! Центр к солнцу!
За каждое из орудий отвечал вице-фейерверкер, моему же заместителю следовало озаботиться магической защитой. Пусть скопидомы и перебили всех колдунов, оставив себя без магической поддержки, но проповедники еретиков умели обращать фанатичную веру толпы в настоящие эфирные волны. Нередко те накатывали столь мощными порывами, что вызывали детонацию пороховых зарядов, пусть и защищенных от магического воздействия, а приступы паники, обмороки и галлюцинации случались иной раз даже у закаленных ветеранов.
Ганс Рикель выбежал вперед и принялся магическим жезлом выводить в дорожной пыли сложную фигуру, призванную рассечь поток эфира, буде такой обрушат на нас еретики. Бомбардиры под руководством вице-фейерверкеров уже навели орудия на вершину холма, их вторые номера проткнули картузы с порохом и засыпали в окруженные пентаклями запальные отверстия затравочные заряды. Гандлангеры подперли колеса лафетов, и тогда я выкрикнул:
– По готовности – огонь!
Перед тем я на всякий случай спешился; взбрыкнуть могло даже привычное к орудийной стрельбе животное, а чем цепляться за уздечку, лучше закрыть ладонями уши.
Грохнуло! И еще, еще, еще! Дорогу затянуло пороховым дымом, а миг спустя на склоне холма расцвели огненные всполохи разрывов. Одна бомба угодила точно в скопление лучников, и во все стороны разлетелись части изуродованных тел. Еще две легли ниже и посекли людей осколками, но столь жуткого опустошения в рядах еретиков не произвели, а последняя попала в ограду ветряной мельницы и засыпала мятежников каменным крошевом.