— Да, знаю. Я сразу узнал вас, как только увидел на веранде. Я люблю триллеры, и, хотя это не совсем ваш жанр, ваши книги тоже очень увлекательные, я их тоже читаю, ну а на супере всегда ваша фотография. Знаете, мисс Шейн, ни один мужчина не забудет вашего лица, даже если он видел его только на картинке, даже такая старая развалина, как я.
— Но почему вы сразу не сказали…
— Сначала я подумал, что это шутка. Это ваше театральное появление во мраке ночи, револьвер, этот нарочито грубый разговор, избитые штампы… это нельзя было принимать всерьез. У меня есть друзья, способные на подобную мистификацию, и я подумал, уж не они ли подбили вас на розыгрыш.
Указывая на раненого, Лора спросила:
— Но когда вы его увидели…
— Я понял, что это не розыгрыш, — ответил доктор.
Крис поспешил к матери, вытаскивая изо рта конфету.
— Мам, если он на нас донесет…
Лора вытащила револьвер из-за пояса джинсов. Начала его поднимать, чтобы прицелиться, потом опустила, понимая, что Бренкшоу теперь не запугать, да он и раньше не боялся ее револьвера. Она понимала, что такой человек ничего не боится, что теперь бессмысленно изображать опасную, готовую на все преступницу.
На перевязочном столе ее хранитель стонал и пытался приподняться в своем тяжелом сне, но Бренкшоу успокаивающе положил ему руку на грудь.
— Послушайте, доктор, если вы скажете кому-то о нашем посещении, если вы не сохраните этот секрет до конца жизни, то это означает смерть для меня и сына.
— Вы, конечно, знаете, что по закону я обязан сообщать о любых огнестрельных ранах.
— Но это особый случай, — умоляла Лора. — Мы не скрываемся от полиции.
— Тогда от кого же?
— Мы… мы пытаемся скрыться от людей, которые убили моего мужа, отца Криса.
Бренкшоу удивленно и сочувственно посмотрел на Лору.
— Разве ваш муж был убит?
— Вы, наверное, читали об этом в газетах, — с горечью произнесла Лора. — Это была сенсация из тех, которыми живет пресса.
— Видите ли, я не читаю газет и не смотрю телевизионные новости, — сказал Бренкшоу. — Там одни сплошные пожары, несчастные случаи и сумасшедшие террористы. Настоящих новостей там нет и в помине, одна кровь, катастрофы и политика. Я вам сочувствую. Если эти люди, которые его убили, кто бы они ни были, хотят теперь убить и вас, вам следует немедленно обратиться в полицию.
Лоре был симпатичен этот человек, явно во многом разделявший ее взгляды и представления. Но она чувствовала, что вряд ли уговорит его молчать.
— Полиция не может меня защитить, доктор. Никто не может меня защитить, кроме меня самой и еще вот этого человека, которому вы оказали помощь. Наши преследователи жестокие, безжалостные люди, и они могут не подчиняться закону.