— Опасения твои я понимаю, — кивнул Устюжанин и, поднявшись из-за стола, налил себе новую порцию кофе. Вернувшись за стол, добавил: — Сережа, но ведь у тебя нет юридических оснований для отстранения Григория от следственной работы.
— Верно, нет, — согласился Кравцов, — в этом-то и вся сложность. Наше законодательство пока еще не предусмотрело последствий контактов человека с иными цивилизациями. Получается что с нас и начинается конкретный опыт контактирования с инопланетянами. К чему он приведет — невозможно предположить.
— Значит, Сережа, надо успокоиться, — ответил Устюжанин и отпил кофе, — а Григория постоянно держи в поле зрения. Я бы на твоем месте, учитывая неординарность возникшей ситуации, посадил его с собой в этом кабинете. Ведь случай-то особый. Он требует и особых, нестандартных решешй.
— Похоже, ты прав, — одобрительно кивнул Кравцов и одним махом опустошил чашечку кофе. — Как только выйдете больничного — устрою в своем кабинете. Для его же пользы.
— Вот и прекрасно, — заметил Устюжанин, допивая свой кофе. — С Григорием определились, планы предстоящих операций разработали, так что, наверное, пора и отдохнул» немного. А то домашний прокурор устроит мне баню, — Виталий Борисович устало улыбнулся и, встав с кресла, поправил форменный пиджак. Генерал был не просто высок, он был огромного роста. Будучи студентом юридического факультета МГУ, он играл в баскетбольной команде университета на месте центрового, и весьма успешно. Кто разбирается в баскетболе, тот знает, что заработать звание кандидата в мастера спорта здесь не так-то просто. Но не только ростом был приметен генерал. Имелась у него и особая примета — два круглых шрама на щеках от сквозного пулевого ранения, которое он получил буквально в начале своей полицейской карьеры. И еще немаловажный штрих к портрету начальника ГУВД. Кто хоть раз беседовал с Устюжаниным, тот, как правило, отмечал, что, несмотря на строгое выражение его лица, голубые глаза полицейского генерала излучали доброту. А глаза, как известно, зеркало души.
— А я еще немного поработаю, — поднялся со своего места Кравцов, — меня-то никто не ждет. (Сергей Сергеевич был старым холостяком.) С утра еще раз встречусь с медицинскими светилами. Необходимо наконец принять какое-то решение по «живым мертвецам», которых опасаются в Бутырке даже зэки, не говоря уж об администрации.
— Удивительною, Сережа, что эти «живые мертвецы» вторую неделю не принимают пищи и даже не реагируют на нее, когда их пытаются накормить через дверную форточку. Не пойму, откуда они берут энергию?! Ходят и ходят, а есть не просят.