тем, как первый самолёт врезался в здания. Подробности того, что
он чувствовал, и как сильно он был напуган, вызвали холодный
озноб по моему позвоночнику.
— Пойдём в кровать. Ты должен пообещать мне, что
расскажешь эту историю Пи. Не сейчас, оставь её до тех пор, пока
она не подрастет, но ты должен рассказать ей об этом.
— Да, может, и расскажу, — согласился Блейк.
Следующие несколько недель были сумасшедшими. Между
ремонтом в театре и наведением порядка в нашем новом доме, мы с
Блейком были готовы передохнуть. Мы продали большую часть
современной серебристо-черной мебели из пентхауса, дизайн
которой не особо подходил к семейному дому, и я была рада. То, что
Грейс и Сара находились рядом с Пи, было благословением
Божьим. Я не понимала, как много уделяла ей времени, пока не
получила помощь.
Это было здорово, но я безумно скучала по ней. Казалось, я
пропускала все веселье в развешивании занавесок.
И это было хреново. Блейк задерживался в городе все чаще и
допоздна, будучи одержимым мечтой, которую когда-то имел его
отец.
Он даже нанял тех же самых парней по акустике, что и его отец
много лет назад. Блейк клялся, что ни один театр в мире не имел
таких же акустических характеристик, как театр Конли. Думаю, он
был прав, моя мама не раз говорила мне то же самое.
В одну из пятниц, поздно вечером я ждала, когда Блейк заберет
меня из нашего нового дома и отвезет обратно в дом его матери на
ночь. Это единственное, что имело для меня значение; по крайней
мере, Блейк приедет домой. Полагаю, я не думала об этом в таком
ключе, то есть, я должна была догадаться, так как Блейк всегда был
трудоголиком, но эти приходы в десять-одиннадцать вечера очень
быстро стали нормой.
Я вздохнула и осмотрела наш милый дом. Я закончила. Все, что
я могла сделать сама, было сделано. Теперь мне нужна была только
мебель. ТЬФУ. Если Блейк еще раз пообещает мне, я закричу. Я села
на нижнюю ступеньку и посмотрела на свой телефон. Никаких новых
сообщений, но у меня было уведомление с Фейсбук, я улыбнулась и
открыла его. Это было селфи Блейка перед новой сценой. Пол
блестел также ярко, как и его белоснежная улыбка. Подпись гласила, что он уже в пути и что любит меня. Я посмотрела на время
сообщения, выставленного сорок минут назад, и стянула резинку со
своих волос. Мне казалось, что он уже должен был быть здесь. Я
потрясла головой, позволяя волосам свободно рассыпаться по спине