Слушая последнюю фразу, Леша подошел как раз в тот момент, когда брат грубо и настойчиво впивался в губы его любимой блондинки. В груди Фирса взорвался фейерверк, состоящий из черно-серых и желчных эмоций. Теперь уже сдали нервы у него.
Он схватил брата за ворот легкой куртки, дергая на себя так, что затрещала ткань.
Оттаскивая от Лены, толкнул в сторону, пока брат не отлетел спиной в бок машины.
Только Гриша слишком крепко продолжал держать саму девушку, отчего она, спотыкаясь, последовала за ним, в итоге оказываясь прижатой к его груди.
— Отпусти ее, — потребовал Фирс, не узнавая своего голоса.
Продолжая удерживать Гришу за ворот, он вжался кулаком в его подбородок. Так, для большей убедительности своих слов. Брат поначалу опешил. А после в его глазах очень быстро стала наворачиваться ответная злость.
— Я что-то не понял…
— Отпусти, сказал. Понимать будешь после.
— Блин, мужики, вы чего? — раздался где-то неподалеку голос Михаила, на который никто не обратил внимания.
— Лех, давай я сам решу, что мне делать. Отойди, пока я тебе не врезал, к чему я последний раз был так близок еще в нашем далеком детстве.
Леша задышал чаще, практически чувствуя, как в крови пульсирует адреналин. И снова перед ним встал выбор: брат или Лена? Отойти или настоять на своем? Только в этот раз проблем с этим почти не было. Было лишь горькое понимание происходящего и возможных последствий. Он сглотнул.
— Нет, Гриша. Отпусти Лену. Она уже давно не твоя невеста и тебе не принадлежит. И пойдем-ка, потолкуем кое о чем.
На это Гриша неожиданно рассмеялся:
— Все никак не возьму в толк, чего ты так за нее волнуешься? Может, она теперь принадлежит тебе?
— Эй! — возмутилась Лена. — Я вам не какая-то собственность!
Но оба не обращали внимания уже и на нее. Мужчины видели лишь друг друга.
Брат смотрел ему в лицо, читая ответ по глазам, делая выводы из молчания. Это просто, если знать человека уже очень давно, с детства, если вырасти в одной семье. И если, наконец, взглянуть на все очевидное в упор. Гриша перевел быстрый взгляд на Лену, словно вглядываясь в нее по-новому, хмурясь. Та выглядела озадаченной. Свет фонарей парковки не смог скрыть ее яркого пламенеющего румянца. И хорошо был различим тот испуг в ее глазах, с каким она посмотрела на Лешу.
— О-о-о, черт! — выпалил Гриша, поднимая лицо вверх, а к нему и свои руки, и отпуская с губ еще более крепкое ругательство. — Не могу в это поверить… все это время… Какой же я идиот!
Брат дернулся, со злостью отталкивая от себя обоих. Ошалевший от новости, он отошел в сторону. Снова схватил сигарету, попытался ее прикурить трясущимися руками.