— А можно, с нами еще Люда поедет?
— Можно?! Ты еще спрашиваешь! Конечно! («Уф, кажется, жизнь налаживается», — с облегчением вздохнула Старикова.) Только, чур, Люда на заднем сиденье сидит, а то меня там укачивает.
— Ага, я ей так и сказала, что она сзади с Динкой поедет, — воодушевленно сообщила Полякова.
— Вот повезло же Люде! Рядом со слоном ехать.
— Динка не слон, а собака!
— Да, да, я знаю, собака, чуть поменьше слона, с фигурой медведя. — Ленка всегда так называла Машкину собаку, черного двухлетнего ньюфаундленда Дину, — слон или медведь.
Люду Ленка почти не знала, та была Машкиной знакомой по работе. Зато Ленка откуда-то знала, что примерно дважды в год Люда ходит в походы.
«Ура, ура, теперь я не главный ответственный за это дурное мероприятие», — веселилась Ленка. И хотя Ленка с готовностью брала на себя ответственность, с еще большей готовностью и плохо скрываемой радостью она перекладывала эту ответственность на других.
В глазах Ленки Люда хоть и была девушкой неопределенных занятий, зато ее наклонности были определены четко. Клонило ее все больше к Востоку. Она с завидной дотошностью вникла во все тонкости чайной процедуры, освоила систему дыхания йогов и оттачивала технику айкидо.
Именно Люде удалось все же уговорить Полякову собраться перед походом хотя бы один раз и примерить спальный мешок. В этом и был весь фокус: Поляковой, в глаза не видевшей спальников, было заявлено, что их непременно надо мерить.
— Лен, а расскажи мне про наш маршрут: куда мы едем и как потом идем? — с живым интересом спросила Люда. Полякова в это время, полная энтузиазма, примеряла спальные мешки.
— Мы доедем до Судака. Примерно в десяти километрах от него есть чудесное место — мыс Меганом называется. Вот нам туда.
— А как там? Расскажи подробнее, очень интересно, — продолжала расспрашивать Люда с возрастающим интересом. Ей почему-то было все интересно, даже то, что думают и чувствуют другие люди.
И Ленка взахлеб, с горящими глазами рассказывала, что такое для нее Меганом. Она изо всех сил пыталась, но не могла передать словами то ощущение покоя, неземной легкости, которое окутывало Меганом. Воздух там мягче, ветер добрее, а камни — камни как люди, каждый со своим лицом и характером. И людей там случайных не бывает. Каждый, кто отдыхает там, — добрый, уникальный и хороший человек. Других Меганом не принимает. Другим там не нравится.
Машка на секунду оторвалась от увлекательного занятия — поочередного залезания в спальные мешки и катания в них по полу.
— Ты о чем там рассказываешь так увлеченно, Старикова?