— Лежит, но ему стало лучше после колдуньи, — ответил я.
— Какая еще колдунья? — спросил Николай Федорович с подозрением.
— Да не колдунья! — сказал дядя Коля. — Это соседка наша. Она травами лечит. В ее роду все женщины лечили травами. Другого-то ничего не было.
— Мы зайдем к Нифону Васильичу на минуту, бумагу подписать надо. И ты, Николай, тоже должен расписаться.
Все пошли в избу, а Юра остался сидеть в телеге. Я поздоровался с ним и спросил, не хочет ли он тоже пойти в избу. Но Юра сказал, что ему не хочется вылезать из-под плаща.
— Ну, посиди, а я сейчас вернусь.
В избе мужики расселись кто куда. Мать уже замесила тесто и поставила в запечник расстаиваться. Отец сидел за столом, укутавшись в одеяло, и пил горячий настой трав. Мать рассказывала про болезнь отца и лечение тети Мани.
— Мы засиживаться не будем, — прервал ее Николай Федорович. — Дадим Васильичу прийти в себя. Нам нужны только подписи Васильича и Николая, подтверждающие получение муки в виде премии за помощь при строительстве моста и организации быта работников леспромхоза. Парторганизация постановила выдать вам по два мешка муки, что и было сделано. А нынче на митинге мы объявим вам благодарность.
— Так я думал, что это за колбу, — нерешительно сказал дядя Коля.
— О колбе мы решили не распространяться, так как могут возникнуть вопросы у начальства, — ответил Бузицкий. — А вам ведь всё равно, за что премию получать. Между прочим, те люди, которые с первого дня ели колбу, уже практически здоровы, а остальные выздоравливают.
— Давайте подпишем, да и делу конец, — коротко сказал отец. — Только вот объявлять на митинге не стоило бы. Записи в протоколе партсобрания вполне достаточно.
— А почему бы и не объявить всем? — спросил Николай Федорович. — Подбодрить народ.
— А потому, что к тому времени, как вы станете объявлять, народ уже будет пьяный и может начаться буза. Зависть-то никуда не делась.
Дядя Коля и отец расписались, и гости стали вставать и прощаться.
— Вы правы, Нифон Васильевич! — сказал Бузицкий. — Лучше о премии не объявлять, тем более что митинг задерживается из-за погоды и пьяных будет много. А вы бы сходили к фельдшерице — может, лекарства какие выпишет.
— Я спрашивал ее вчера, когда вез Васильича домой. У нее ничего нет, кроме аптечки первой помощи. Сказала, чтоб в районную больницу везли, а как его в таком виде можно было везти? Это ведь не рядом, а двадцать пять километров. Вот и решили обратиться к Мане.
— Выздоравливай поскорей, Нифон Васильич, а нам на партсобрание в школу нужно, а потом на митинг, — сказал Николай Федорович. — В леспромхозе будет отдельный вечер с самодеятельностью. Решили сибулонцев с деревенскими не мешать, а то бог знает что может получиться. Из вас никто не пойдет на митинг?