Поскольку же художник-диссидент представил Крысанова как своего друга, я без всякой опаски стал ему жаловался, что никак не могу привыкнуть к здешним порядкам и мечтаю вернуться обратно в США. Но как? Отца за границу уже не пошлют — возраст не тот. Он сейчас преподает в какой-то военной академии и вроде собирается на пенсию. А даже если и пошлют, то без меня. Ведь я уже не ребенок. Так что шансов никаких!
Около моего дома мы остановились, и Крысанов, видимо тоже пребывая в состоянии среднего алкогольного опьянения, после завершения моего ностальгически-восторженного рассказа об Америке долго молча смотрел на меня, как бы проверяя, а потом заявил, что лично он уже давно решил бежать из этой страны победившего социализма на Запад, так как другого способа оказаться там у него нет. И предложил осуществить это вместе…
Я был совершенно не готов к такому предложению «молодого талантливого ученого» и вначале подумал, что он шутит. Но Володя продолжал в упор смотреть на меня сквозь свои большие роговые очки, ожидая ответа. И я, ощущая почти физическое давление его взгляда, зачем-то сказал, что эта мысль часто приходила мне в голову! После этого, став уже как бы единомышленниками, мы долго с пьяным жаром обсуждали возможные способы осуществления нашей затеи, предлагая самые фантастические варианты, и расстались почти друзьями, решив вместе работать над планом побега.
КРЫСАНОВ
Острое желание каким-то путем попасть на Запад появилось у меня вскоре после поступления в университет. Зная не понаслышке о скотском существовании наших людей вдали от Москвы, которого я с лихвой наглотался в детстве, проведенном в Сибири, и общаясь с иностранными студентами, я понял огромную разницу между жизнью «здесь» и «там» — в странах «загнивающего капитализма».
Главное, что меня поражало в их рассказах, — свобода! Свобода человека выбирать: где, в какой стране ему лучше жить, где он хочет учиться, а потом работать. Свобода перемещаться по миру и путешествовать куда угодно без всякого разрешения властей страны, где он в данный момент проживает. По всей вероятности, это требовало соблюдения каких-то формальностей, но они были явно несоизмеримы с ограничениями, принятыми у нас.
Ближе к окончанию университета у меня даже появилась конкретная, но совершенно несбыточная мечта о том, где бы я хотел жить и работать. В одном иностранном научном журнале я нашел иллюстрированную статью про астрономическую обсерваторию Мауна-Кеа, расположенную на Гавайских островах, на высоте более четырех тысяч метров. После этого мне иногда даже снились эти экзотические Гавайские острова посреди огромного синего океана и их столица со сказочным названием «Гонолулу»!