— Я ж тебя не носильщиком зову. У меня китайцы в очередь на носильщиков стоят. И не рядовым казаком, я тебе должность товарища предлагаю.
— Товарища? — растерянно переспрашивает Аким.
— Товарища, замом моим будешь. Десять процентов от добытого, да ещё и десть процентов от моего. Уж поверь, тебе и моей десятины хватит.
— Ящики пришлых курочишь? — сразу догадался Саблин.
— Угу, — кивнул Савченко. — Они называются контроль-коммутаторами. А ещё есть станции приема-передачи. У переделанных бывают разные: и помощнее, и послабее — но требуха даже самых слабых стоит не менее ста восьмидесяти рублей.
— И кто ж за них так платит? — удивлялся и не верил Аким.
— А это тебе знать не нужно, — улыбается Олег.
— То дело опасное, — говорит Аким раздумывая.
— Опасное, опасное, — кивает Савченко.
— И скольких ты уже похоронил людей на этих ящиках?
— Много, потому что дурней брал, дурни и гибнут. А нужно брать таких, как ты.
— А я что, железный что ли? Меня пуля не возьмёт?
— Ты опытный, Аким, опытный. Сколько у тебя призывов за плечами? Семь?
— Семь.
— Семь лет на кордонах, из них три года войны. Уж знаешь в этом деле толк.
— Не больше других, — отвечает Саблин.
— Ты, Аким, не скромничай, побольше других умеешь, побольше.
— С чего ты взял-то?
— Да с того. У кого не спроси: кто лучший рыбарь в станице? Все на тебя укажут.
— Есть не хуже.
— Я с людьми о тебе говорил, есть старики, да и молодые, что не хуже тебя рыбу ловят, так это только те, кто далеко ходит за рыбой.
— Я далеко не хожу потому как один ловлю, а все ловят по двое.
— Вот именно, ты один и у станицы ловишь столько же, что и люди вдвоём ловят вдали от станицы. И не боишься ты болота, один всегда. В одиночку в болоте… — Савченко мотнул головой. — Ты, Аким, точно не из пугливых.
Не стал говорить ему Саблин, что в болото он один ходит из жадности, а не от лихости. На двоих-то делить улов, так мало каждому будет. Потому и напарников не брал, хотя многие к нему в пару просились.
— Ты пиво-то пей, — настаивал Олег, — вон, оно и нехолодное уже.
— Холодное ещё, — сказал Аким, допивая пиво.
Одна из девиц стакан у него забрала, на стол поставила, а сама совсем рядом села, так рядом, что между их ногами и трёх пальцев не просунуть. И пахнуло от неё чем-то приятным. Сладким. А он сидит, утонул в мягком диване, не двинутся ему даже. А она ещё изогнулась, села к нему, чуть привалилась, в лицо ему смотрит и плечом его плеча касается. Да ещё и коленкой к его коленке прислонилась. Юбка едва трусы прикрывает. Ляжки сильные, молодые. А через майку все сиськи наружу проступают. Глаза чёрные, раскосые, красивые. Сидит, вроде как слушает мужчин. Настя увидела бы такое — убила бы шалаву китайскую. Этим же стаканом со стола и убила бы. Да и ему бы не поздоровилось. Чувствует себя Саблин не очень хорошо рядом с ней. То ли с Савченко разговаривать, то ли на эту вот… смотреть.