Интонация абсолютного безразличия, с которой Хирург сообщил эту информацию, напугала меня гораздо больше, чем сам ее смысл.
— Продолжаем движение — распорядился Пастырь — И смотрим в оба. Где одна тварь там и десять.
Подобное заявление меня совершенно не обрадовало. Глядя на усыпанного иглами и смертельно ядовитого монстра, я прекрасно понимал, почему среди простых людей профессия охотник считается уделом самоубийц и безумцев. Вновь промелькнула мысль о том, чтобы послать это дело к черту. Ведь еще пару шагов, и такая иголка могла прилететь в меня. Ощущение того, что смерть прошла где-то совсем близко, вызвало дрожь и мурашки на коже. Прежде страх был бесформенным и абстрактным, но теперь он обрел форму. Вот чего стоит бояться, вот почему нужно держаться надежных городов. Устыдившись собственной трусости, я тут же отогнал от себя эти мысли и двинулся за остальными, стараясь вышвырнуть из головы образ мерзкого гремлина.
Оставшийся подъем занял еще минут двадцать, и к счастью тварей нам больше не встретилось.
Сорок девятый этаж не был крышей здания. Точнее сказать раньше он не был крышей. Теперь же мы стояли под открытым небом, с четырех сторон окруженные обломками, оставшимися от прежних стен. Тут было холодно и очень ветрено.
Пастырь и Джим принялись устанавливать в центре какой-то прибор, видимо и являющийся тем самым маяком, который приманит гарпию. Я тем временем осторожно подошел к краю и взглянул вниз. От открывшегося вида у меня закружилась голова, и я тут же отпрянул. Прежде я никогда не бывал на такой высоте. Внизу все казалось невероятно маленьким, и даже наш тягач был похож на детскую игрушку.
Смотреть вниз желания больше не возникало, и я, отойдя от края, стал оглядываться по сторонам. Кругом виднелись такие же проваленные крыши соседних зданий, многие из которых были выше нашего. Отсюда стало видно, что мы проникли в город совсем недалеко. Он черной тучей стелился вдаль, насколько хватало глаз. Меня поражала одна только мысль о том, сколько же он мог вмещать в себя народу, сколько столетий он ширился и поднимался к небесам.
Джим подошел ко мне и сообщил:
— Мы установили маяк. Теперь осталось ждать.
— И сколько ждать?
— А вот этого тебе уже никто точно не скажет. Может пять минут, а может и до завтра.
— А может такое быть, что эта штуковина не сработает?
— Может — кивнул Джим — но я бы на это не рассчитывал — он вновь широко улыбнулся.
Ожидание затянулось почти на два часа. Мы сидели, облокотившись на единственный сохранившейся кусок несущей стены здания, скрываясь от ледяного ветра, свистящего у нас над головой. Никто ни о чем не говорил, и казалось, что каждый углубился в собственные мысли.