— Случилось… — тихо ответила она, после недолго паузы.
— Что же? Расскажи мне.
Она не смотрела на меня, внимательно изучая глазами ровную гладь озера. Я тоже не решался поднять на нее взгляда, словно был виновен в чем-то. Так и сидел, глядя на свои пальцы, в которых раскатывал сорванную травинку. Мы словно застыли, слушая щебетание птиц в ветвях деревьев и чьи-то веселые голоса, доносящиеся издали. Это молчание тяготило меня, секунды тянулись бесконечно долго, но я не хотел нарушать тишину, не хотел торопить Джулию, я понимал, что сейчас она ищет нужные слова.
— Ты ведь никогда не покидал стены Филина, верно Клайд? — спросила она, наконец, не переводя на меня взгляда.
— Верно — кивнул я, хотя вопрос был риторическим, ведь она знала на него ответ.
— Знаешь, там все совсем по-другому.
— Знаю. Ведь ты сама мне рассказывала об этом.
По курсу своего обучения, Джулии были положены вылазки за стену, с научной группой под присмотром военных. После этих выходов она была сама не своя еще несколько дней, могла рассказывать и думать только о внешнем мире.
— Рассказывать это одно — задумчиво произнесла она — А видеть — совсем другое.
Снова молчание. И снова она заговорила первой:
— Там есть ветер, Клайд. Это очень странно, и одновременно приятно — ощущать его на своей коже. Там сменяются времена года. Вот сейчас, например, там кончается лето. Скоро начнется осень, а это значит, что листья на деревьях будут желтеть и опадать, каждый день будет все холоднее, и небо станет пасмурным и дождливым. А потом наступит зима, и выпадет белый, белый снег.
Снова пауза. Ее слова запутали меня. Я совершенно не мог понять, к чему идет этот разговор, что пытается сказать мне Джулия. Но, набравшись терпения, я слушал и ждал разъяснений.
— Мы не видим всего этого здесь, в Филине. Живем в этой большой консервной банке, и нам плевать на все остальное. Но для чего мы здесь, Клайд? Ты знаешь для чего?
— Я… — я замялся, не зная, что ответить ей на подобный вопрос.
— Ты не думал об этом, верно? — она, наконец, взглянула на меня, и на губах у нее появилась грустная улыбка.
— Пожалуй, да.
— А я часто думаю об этом. Для чего мы здесь? Зачем существуем? Какая у нас цель? И, как и ты сейчас, я не нахожу ответа.
Снова молчание. На этот раз его нарушил я.
— Что ты пытаешься сказать мне, Джул?
— Ты никогда не ощущал, что ты не на своем месте? Что ты не тот, кем должен быть, кем можешь стать, не там где должен находиться, и занимаешься не тем, чем мог бы?
— Вряд ли — ответил я честно — Мне кажется, что именно сейчас я тот, кем должен быть и с тем человеком, с каким хочу быть.