«И ведь не Эйхе единым, – как говорится, – жив человек…» Кравцов испытал мгновенное чувство облегчения – едва ли не умиротворение сошло на него, – обнаружив «Жоржа» Семенова и еще кое-кого из «своих прежних людей» ровно там, где и оставил их, уезжая из Москвы в «ссылку». В оперативном отделе, кроме Семенова, нашелся и небезызвестный товарищ Саука, а в следственном – по-прежнему работали похожая на «товарища Наташу» Ольга Ларионовна Лаврова и руководитель «особой инспекторской группы» Микола Колядный. Ольга Викентьевна Гаврилова, как оказалось, все так же заведовала технической библиотекой, что ей как «инвалиду войны» было сподручнее, поскольку не предполагало оживленного общения с широкими массами сотрудников различных советских учреждений и многочисленными командирами РККА. Библиотека же – место тихое и даже укромное, располагающее к размышлениям и неспешным трудам, но и не препятствующее при надобности перемещениям в пространстве. Обслуживанием абонементов занимались две юные Марусины помощницы, а сама она по мере необходимости уезжала в далекие и близкие командировки, из которых, впрочем, никогда не возвращалась без новых – зачастую редких и ценных – книг. Так ее и представил Кравцову заведующий Общим отделом Юревич. Завотделом был доволен работой «библиотекарши» и не считал нужным это скрывать, тем более что она не только работала хорошо, но и заметно укрепляла своим присутствием парторганизацию отдела.
Макс такому положению был только рад: кадровый костяк управления, несмотря на все «невзгоды и происки», сохранился, а значит, есть с кем продолжать начатое три года назад дело. А дело это – чем дальше, тем больше – представлялось Кравцову не только важным и ответственным, но и необычайно сложным и безумно интересным
– А этот… ну как его? – вроде бы вполне «искренне» затруднился вспомнить Кравцов, обращаясь к заведующему Следственным отделом. – Парень такой неглупый, с Украины… он к нам еще, кажется, из прокуратуры перешел…
– Никольский? Вы имеете в виду Льва Никольского? – обернулся к Максу Горожанин.
Валерий Михайлович Горожанин перешел в Военконтроль из ГПУ еще в 1923 году. По любым понятиям, он был более чем подходящей кандидатурой на руководство Следственным отделом контрразведки: дипломированный юрист, опытный подпольщик, чекист. Тем не менее в отношениях с ним Макс все еще окончательно не определился. С одной стороны, Валерий Михайлович, как и сам Кравцов, происходил из эсеров. Причем в партии состоял чуть ли не со времен первой русской революции, да и в большевики пришел не сразу, а только в девятнадцатом и из боротьбистов