– Пытаешься меня напугать, ma chère?
Что привело кузена к ней в дом? Ведь Жозетте удавалось несколько лет избегать его общества. Он прекрасно знал, что должен держаться подальше от нее и Регины. Но теперь, когда он положил глаз на Алексию, опасность возросла в несколько раз.
Люсьен вытянул перед собой длинные тощие ноги и принялся перекидывать хрустальную пробку из одной руки в другую.
– Алексия рассказала тебе, что училась варить самогон? Предполагалось, что это будет наш маленький секрет.
Стало быть, Алексия открыла свой не в меру большой рот. Скорее всего, именно поэтому Люсьен объявился здесь. Решил заставить ее замолчать.
– Этого больше не будет, Люсьен.
Идея покупки пуль для спрятанного в ящике стола пистолета больше не казалась Жозетте абсурдной. Завтра она непременно этим займется.
– А теперь уходи из моего дома.
– Или что, Жозетта? Вышвырнешь меня? – Люсьен рассмеялся и сделал большой глоток того, что осталось от рома. – А ром неплох, сестренка. Где ты его берешь?
– Не твое дело, где отоваривается моя сестра, – раздался тихий ответ. – А теперь убирайся, иначе я тебе все кости переломаю.
Жозетта развернулась, чтобы увидеть праздно облокотившегося о дверной косяк Рене. Он казался спокойным и расслабленным, но Жозетта знала его слишком хорошо. Каждая мышца его тела была напряжена, как у готовящегося к нападению болотного кота, а в темных глазах горело предназначенное Люсьену зловещее предостережение.
Рот Жозетты открылся от удивления. На Рене был сшитый на заказ костюм, сидящий так же ладно, как и костюм Кэмерона.
– Что ты здесь делаешь?
Рене кивнул в сторону Люсьена.
– Спасаю тебя и свою племянницу от него.
Насмешливо посмотрев на Рене, Люсьен поднялся с видом человека, чей день задался с самого утра.
– Надеюсь, дверь не заперта. Иначе мне придется вылезти через то же самое окно, через которое я сюда проник.
Рене сделал шаг в сторону, и Люсьен прошел мимо него к распахнутой Вивьен входной двери.
Когда Люсьен ушел, Жозетта захлопнула дверь гостиной и с силой толкнула брата.
– Ты… ты… разгильдяй. Ты… пособник дьявола.
Рене, защищаясь, поднял руки вверх.
– За что? Я ожидал, что ты меня поблагодаришь, вместо того чтобы обзываться. В чем дело, ma soeur?
– Ты меня одурачил. Вот в чем дело. Почему ты не сказал, что этот ром ворованный? Зачем ты поставил меня в неловкое положение?
– Ты не спрашивала, откуда он. – Рене подошел к дивану, поднял с сиденья хрустальную пробку, оставленную Люсьеном, и водрузил ее на место.
Жозетта окинула брата взглядом. Он всегда излучал определенную степень мужественной уверенности. Но сейчас, в этом дорогом костюме, выглядел холеным, утонченным. И гораздо более красивым. Что почему-то делало его еще опаснее.