— Садись!
Вопреки ожиданиям, М’беки сел без возражений.
— Папа с тобой связывался? — спросил Тумидус.
— Ну, связывался.
— Приглашал?
— Ну, приглашал.
— Ты пойдешь?
— Шутишь, бро? Как я не пойду, если Папа пригласил? Да ещё на такое дело… Что я, по-твоему, должен сделать?
— Вызвать психушку, — честно объяснил Тумидус. — Помочь надеть на Папу смирительную рубашку.
— На Папу? Смирительную рубашку?
М’беки зашёлся хохотом. Из глаз его градом текли слезы. Похоже, идея смирительной рубашки, надетой на антиса, стала для М’беки шуткой года.
— Ну вот, — отсмеявшись, выдохнул он. — А говорят, у вас нет чувства юмора.
— У кого это — у вас?
— У помпилианцев. У гематров, значит, нет, а у вас аж два раза нету. Ты обожди, я ещё налью…
— Сиди! — Тумидус ухватил молодого антиса за рукав. — Давай с начала: Папа тебя приглашал?
— Ага.
— И ты пойдешь?
— Ага.
— А куда ты пойдешь? Куда тебя Папа приглашал?
— На проводы.
— На чьи проводы?
— На свои. В смысле, на его, на Папины.
— И куда мы, по твоему мнению, будем Папу провожать?
— Туда, — М’беки неопределённо махнул рукой. — В мир иной.
— Так он что, и вправду помирать собрался?!
— Вправду, бро, — М’беки стал серьёзен. Сделал глоток, покатал вино во рту, проглотил. Дохнул перегаром: — В самую что ни на есть правду-матку. А ты что, думал, мы бессмертные? Мы, антисы?
— Смертные…
Военный трибун смутился. Он давно забыл, что значит смущение, и вспоминать об этом оказалось делом неприятным:
— Я видел, как вы гибли.
— Видел?
— Ну, не видел — слышал. Ведь гибли же, да? Папа, например, чуть не погиб у меня на глазах…
— В Астлантиде?
…конь, не похожий на коня. Всадник, не похожий на человека, вросший в конский круп. Так под шелухой, в фантасмагории галлюцинаторного комплекса Вейса, виделась ракета с ядерной боеголовкой, выпущенная астланами по эскадрам вторжения. Истошный визг. Брызги песка из-под мосластых лап. Песок? Кровь с золотыми прожилками. Сгусток прожорливых фагоцитов, разогнанный до космических скоростей, за миг до столкновения с вирусом — вот чем была эта ракета, всадник на бледном коне.
— В Астлантиде? — повторил М’беки.
…клешни-хелицеры. Протоки ядовитых желез. Яд капает на песок, и тот взрывается струйками вонючего дыма. Восемь глянцево-чёрных глаз в три ряда. Под шелухой Папа Лусэро был страшен: когда ракета взорвалась, паук-гигант выпил из неё все соки. А люди, запертые в жестянках кораблей, видели только лучи и волны, силовые и магнитные поля, сцепившиеся в самых противоестественных комбинациях. Мы его вытащили, подумал Тумидус. Время платить долги, сказал я, и мой коллант выволок Папу из Крови — космического пространства вокруг Астлантиды, желудочного сока системы, кислоты, разъедающей могучих антисов. Для чего? Чтобы сегодня Папа вернул мне свой долг, пригласив на проводы?