— Совсем с ума сошел?— возмутилась я, когда Эро распахнул передо мной одну из многочисленных дверей и легонько шлепнул по пятой точке, подталкивая меня внутрь.
Одновременно с его движением дверь конференц-зала скрипнула, выпуская в коридор Валентина Валентиновича. Павлик нахмурился в его сторону и раздраженно произнес:
— Через час!
А потом мне ласково:
— Потерпи чуть-чуть, зайчонок. Еще минутка — и я весь твой.
Закрыл дверь, повернул в замке ключ, закрутил над замочной скважиной магическую нить в неизвестный мне узел и только после этого сообщил:
— Сонь, ты просто нереальная умница, что не повезла малыша в замок.
Афиноген после его слов довольно хрюкнул, а я слегка растерялась от такой резкой перемены темы.
— Извини меня за этот маленький спектакль, но я подумал, что так будет лучше...
Маленький спектакль? Нет. Скорее, цирк, балаган, отвратительная клоунада, во время которой одного из зрителей вытягивают на середину арены и под оглушительный хохот беснующейся публики срывают с него штаны.
Бережно усадила Оливку в центр пушистого ковра, занимавшего половину начальственного кабинета. Я и в прошлый свой визит сюда все понять не могла, зачем главе Ивского эфората здесь это произведение искусства, а сейчас порадовалась его выбору: это было единственное безопасное в комнате место, если речь шла о карапузе, который учился делать первые... э-э... ползки.
Оливия десятью пальцами вцепилась в длинный ворс, а я развернулась к Паулю лицом, чтобы высказать ему все.
— Конечно, некрасиво с моей стороны ставить тебя в такую ситуацию, но у меня не было выхода, правда.
Он посмотрел на меня виноватым взглядом, и я притормозила с выяснением отношений.
— Дело в том, что смерть в Призрачном замке уже четвертый случай за полгода. Всегда молодожены. Всегда смешанная пара. Всех убили в Пограничье.
— Ужасно, не спорю, но... — попыталась возмутиться я, искренне недоумевая, как смерти незнакомых мне светлых и темных связаны с пошлыми намеками Эро на нашу связь.
— Не хотел рисковать ребенком. Это ведь их сын, я правильно угадал?
— Нет! — мстительно сощурилась я. — Неправильно!
На секунду мне показалось, что глаза моего старого знакомого выпрыгнут из орбит, пробьют зеленые стеклышки очков и двумя белыми шариками скатятся мне под ноги.
Пауль закашлялся, пытаясь что-то сказать, и я заботливо спросила, потянувшись за стеклянным графином, стоявшим на столе:
— Водички?
Он раздраженно мотнул головой и спросил:
— Твой?
Я недоуменно хлопнула ресничками и все-таки ухватила графин за горло, а потом честно ответила: