— Заткнулись все!!! — проревел бородач с такой силой, что у лежащего возле его ног Олега зазвенело в ушах, а на лице стало мокро от упавшей сверху слюны. — В темницу их. На рассвете разберёмся.
Новоявленных пленников рывком подняли с земли и погнали вглубь поселения, активно помогая пиками. Низкий раскатистый бой колокола меж тем продолжал разноситься по узким ёмным улочкам, отражаясь от поросших мхом каменных стен и заставляя дрожать стёкла за редкими распахнутыми ставнями одна-двух этажных построек, напоминающих архитектуру средневековой Европы. Малочисленные прохожие, замотанные в грязное тряпьё, смрад нечистот, да и конвоиры, облачённые в кольчуги и бриганты, с копьями и алебардами не давали усомниться…
— Грёбаное средневековье, — проскрежетал зубами Миллер.
— Четырнадцатый век, — уточнил Ларс.
— Молчать, отродье! — прикрикнул один из конвоиров, сунув для острастки древком в плечо голландцу. — Утром наговоришься.
Последняя фраза отчего-то вызвала у остальных злорадный, не сулящий ничего хорошего смех. Вход в темницу располагался внутри длинного каменного здания с двускатной крышей, служившего, судя по доносящимся запахам и звукам, одновременно конюшней и кожевенной мастерской.
— Стоять, — скомандовал старший конвоир — дородный детина с огромной алебардой.
— Выворачивай карманы. Ты, — указал он на Миллера, — снимай кольчугу.
— Глянь-ка! — расплылся в щербатой улыбке копейщик, получивший содержимое карманов Олега. — Да тут…
— Дай сюда! — старший резким движением выхватил у него из рук кошель и быстро спрятал в подсумок. — Отпирай, — кивнул он на окованную железом низкую дверь.
— А это что? — покрутил конвоир разбитый телефон.
— Какая-то колдовская машина? — зыркнул на Олега старший.
— Это телефон, — не нашёл тот лучшего объяснения. — Устройство из нашего мира. Для общения на расстоянии. Но оно сломано. Верните, пожалуйста. Вам это ни к чему.
— Колдовская машина, — констатировал старший, пряча остатки мобильника в подсумок.
— Мы непременно сообщим об изъятии вашему руководству, — негромко прокомментировал свершившуюся экспроприацию Ларс, за что тут же получил сапогом в живот и скатился в темноту через отворившуюся дверь каземата. Секунду спустя к голландцу присоединились и остальные пленники.
— Вот дерьмо, — поднялся, потирая ушибленное бедро, Дик. — Нужно было остаться на болоте.
— Это несправедливо, — шмыгнул носом Жером. — Чертовски несправедливо.
— Справедливость… — донеслось из сырого затхлого мрака, — не знакома людям.
— Кто ты? — встал Миллер в боксёрскую стойку, напряжённо всматриваясь туда, откуда исходил странный голос, похожий скорее на змеиное шипение, нежели на звуки, издаваемые человеческим горлом.