Но ни неприглядная картина, ни зловоние не смогли отбить Олегу аппетит. Отыскав незапачканный кровью хлеб, он схватил его и с остервенением неделю не кормленной свиньи впился зубами в чёрствую корку. В считанные секунды уничтожив один хлеб, Олег тут же набросился на второй, уже не разбирая, запачкан тот в крови или нет. Поглотив и этот, он, на глазах изумлённой троицы, взял следующий, и только переполненный желудок, начавший протестовать рвотными позывами, помешал сожрать его.
— Воды? — протянул флягу Ларс, и тут Олега вывернуло.
— Что с тобой творится, приятель? — с опаской посмотрел на него Миллер.
— Мясо, — ответил Олег, продышавшись, и взгляд его упал на изувеченный труп.
— Э-э, — затряс Жером указательным пальцем в направлении выхода. — Тут наверняка есть мясная лавка, или… не знаю, как у них эта средневековая хрень называется.
— Чёрт! — схватил Дик Олега за плечи, не дав подойти к мертвецу. — Ты что творишь?!
— Я сейчас! — выскочил за дверь Ларс.
— Жером! — крикнул Миллер, едва справляясь с рвущимся к вожделенному мясу Олегом. — Чего встал?! Помоги! Вали его!
Насилу сбив Олега с ног, оба уселись на поверженного товарища сверху, предотвращая непрекращающиеся попытки вырваться.
— Да что с тобой?! — навалился Миллер, не на шутку перепуганный впавшим в буйство Олегом, которого трясло будто в эпилептическом припадке, а глаза бешено рыскали по сторонам в поисках еды.
— Дерьмо! — пошатнулся Жером, получив коленом в нос. — Я его долго не удержу!
— Лучше постарайся! Кто знает, чьё мясо покажется ему вкуснее!
— Держи! — вернулся, наконец, Ларс, запыхавшийся и со связкой колбасы в руке.
— Надеюсь, поможет, — сунул Дик пованивающий уже продукт местной гастрономии в оскаленный рот Олега. — Вот дьявол! — опасливо одёрнул он руку от клацающих зубов. — Да что с этим парнем такое?
— Думаю, — присел на корточки Ларс, — местный метаболизм чересчур требователен.
— Что это значит? Мать вашу! Да он же просто животное!
— Это не навсегда. Организм должен восполнить затраченные белки и жиры. После этого он успокоится, и разум снова возьмёт верх над инстинктами.
— Я читал, — вставил Жером, всё ещё сидя на ногах Олега, — что человеческий организм три недели может питаться собственными запасами.
— Похоже, здесь это не так. Не знаю… Может, наш вес на момент перехода сюда стал неизменным, а любое отклонение от эталона приводит к таким вот результатам?
— Да, — кивнул Жером, задумчиво. — Ведь мёртвые не худеют и не толстеют.
— Слушай, — обернулся Дик, оторвавшись от завораживающей сцены пожирания колбасы, — завязывай уже со своими загробными темами, бесишь.