Получив звание лиценциата в 1530 году, Пьер оказался перед трудным выбором: что делать дальше? Благодаря своей учености и трудолюбию он мог стать адвокатом, врачом или преподавателем. При всей широте выбора бедность продолжала мешать реализации его планов. Но еще больше угнетали Пьера мучительные поиски себя. Безуспешно он пытался понять, какое поприще предназначено ему от Господа, и не находил ответа. Несомненно, все это время Иньиго поддерживал его беседами. Возможно, именно он и сбил Фавра с обычного пути педагога или лекаря. Хотя любопытный, живой ум Пьера мог в своих духовных поисках выбрать пасторскую стезю и самостоятельно.
Ненадолго покинув Париж, чтобы уладить свои дела на родине, Фавр вернулся в январе 1534 года. Сразу же по приезде друга Лойола провел с ним духовные упражнения. Все происходило крайне серьезно: целый месяц Пьер жил в полном одиночестве в предместье Сен-Жак. Только Игнатий приезжал к нему в пустой дом наблюдать за ходом процесса.
Дело было зимой, морозы в том году стояли неслыханные. Сена замерзла настолько, что по льду переправлялись груженые телеги. У Фавра имелись дрова, чтобы отапливать комнату, но в порыве религиозного фанатизма он предпочел спать на этих поленьях в одной рубахе, кроме того, шесть дней практически ничего не ел.
Непонятно, как товарищ Иньиго остался жив. Видимо, помогло крепкое крестьянское здоровье. Когда Лойола узнал об этом, он строго отчитал своего послушника, очевидно, вспомнив собственную неумеренность в Манресе.
Духовные упражнения излечили бывшего студента от избыточной рефлексии. Он понял две вещи: во-первых, он должен служить Господу; во-вторых, его судьба и судьба Лойолы отныне тесно связаны.
Решился и практический вопрос выбора профессии. Теперь Фавр не видел для себя иного пути, кроме рукоположения. Таинство священства он принял в мае того же 1534 года и стал первым священником в их компании.
Если Фавр согласился разделить путь с Лойолой сам, или почти сам, то второго соседа — Франсиско де Хавьера (Франциска Ксаверия) пришлось завоевывать с боем. Амбициозный наваррец намеревался сделать блестящую карьеру. По правде говоря, он имел все задатки для этого.
Родился он в богатой аристократической семье. Его мать оказалась наследницей сразу двух известных наваррских родов. Отец не был родовитым, зато получил докторскую степень в области юриспруденции, а затем стал тайным советником и министром финансов при дворе короля Жана III д’Альбре.
Поначалу красивый и даровитый Франсиско вовсе не желал отказываться от почестей и благ этого мира. Став магистром в 1530 году, он преподавал философию Аристотеля в коллегии Бове, будущее рисовалось ему в самых ярких тонах. Тем не менее пламенные речи Иньиго и та особая аура, которая окружала этого человека, сделали свое дело. Когда Франциск Ксаверий наконец согласился пройти духовные упражнения, коллегия Бове потеряла своего многообещающего преподавателя, зато католическая церковь приобрела нового святого, «апостола Индии», признанного самым успешным из миссионеров за всю историю. Только уговоры друзей заставили наваррца довести хотя бы учебный год до конца. Позднее он тоже принял священство, и сделал это раньше, чем Лойола.