Энцо прошелся туда-сюда. Проверил лестницы, сожрал еще «Курцепса». Нашел Весту на диване у туалетов. Она не спала, а, услышав шаги, обернулась и нахмурилась. Явно не рада, что он приперся.
Зря она. Он же не виноват в том, что случилось с ее пацанчиком.
– Эй, слышь, – Энцо остановился в паре шагов. Почесал затылок, не зная, куда деть руки. – Мне это… Жаль твоего мелкого, короче.
Она сжала губы так сильно, что они побелели. Кулаки тоже сжала, будто хотела двинуть и посильнее.
Энцо проглотил напрашивавшуюся грубость. Надо помягче.
– Без обид, но ты не одна такая, – сказал. – У меня вот сеструху патрик насмерть сбил. Бухой в дымину, и его даже не судили.
Между ними снова повисла тишина. На ресторанном дворике что-то зазвенело, и Энцо дернулся, положив руку на пистолет. Но там шуровала баба из их компании. Заметив взгляд Энцо, она виновато улыбнулась и махнула ему рукой.
Когда он обернулся, Веста убрала с дивана ноги, освободив место. Дождавшись, когда Энцо сядет, она закатала рукав и нажала на сенсорную пластину на запястье. Мазнула пальцем в воздухе, выбрав что-то, видимое только ей, и между ними повисла легкая, как срез тумана, голограмма мальчишки. В его улыбке не хватало переднего зуба, на чистеньком костюме нашита эмблема с орлом. Какая-то имперская гимназия. Загорелое лицо, цыплячья шея, оттопыренные уши.
– Ему было восемь, – сказала Веста.
* * *
Их голоса он услышал не сразу. Сперва подошел Гай.
Шаркнул ногой, втянул воздух, крепко настоянный на цветочных маслах, глянул на обрезок резинового шланга, на который Энцо старательно накручивал гайки.
– Зачем это?
Энцо закрутил посильнее, взвесил в руке. Крутанул, и гайка свистнула, рассекла воздух.
– Чтоб черепушку пробить.
Гай кивнул с серьезным видом, будто много понял.
– А это? – он указал на батарею пузырьков у ног Энцо. Зеленые и сложносочиненные, на каждом этикетка с цветами, название духов и слоган-обещание сделать мир прекраснее. Наполнены чистейшей аккумуляторной жидкостью для садовых машин и еще кое-какой дрянью для реакции. Чего только не найдешь в супермаркете.
– Это салютики.
– Салютики?
– Подарочки тем, кто к нам полезет, – пробормотал Энцо, проверяя, хорошо ли сидят гайки. Вроде крепко, соскочить не должны.
Гай мялся, словно хотел сказать еще что-то, и Энцо бросил на него косой взгляд.
– Ну говори уже.
– Внизу номера из тоннелей. Много, – сказал мальчик.
Энцо хотел было его отругать, чтоб больше не называл хороших людей номерами, но вдруг понял весь смысл фразы.
– Чего ж сразу не сказал? – бросил, уже прыгая через ступеньки.