Месячных не было, это да. Ни разу за всю жизнь, чему Малая всегда радовалась – гормональные уколы для прекращения овуляций стоили очень дорого. Малая помнила рекламу: белозубая женщина разламывает пластиковый цилиндр, обнажает иглу и колет ею свою персиковую патрицианскую ягодицу. «Полная защита и комфорт на целых полгода», – говорит и снова улыбается.
Могла ли Малая считаться женщиной в земном понимании? Что если они с Энцо и не могли быть вместе? Ни секса, ни детей. И вообще…
С такими мыслями можно свихнуться. Поэтому Малая отбросила их поскорее. Энцо нет, его не вернешь. А других мужчин она не хотела; ни людей, ни имманес. Нет проблемы.
Никаких проблем.
Пустота.
Снаружи раздался вой корабельного оповещения, сигнал к молитве – «некроповещение», как про себя звала его Малая. Низкий и протяжный звук, от которого в животе начинало свербеть. Здорово, ничего не скажешь. Значит, сейчас опять начнется…
Малая застегнула форму и вышла из ячейки.
В глаза ударил белый свет. Она поморщилась, прикрыла глаза рукой. Впереди, за прозрачной стеной, светилась колонна шагов в сто толщиной. Источник энергии корабля, как ей объяснили. Он начинался где-то на нижних уровнях, в узкой и заостренной корме и заканчивался под рубкой. Вроде как отвечал за гравитацию и ещё что-то, чего Малая не запомнила. Хватало того, что эта штука светила, как десять звезд. Все уровни замыкались вокруг неё кольцом – никуда не спрятаться, только в своей ячейке.
На всех уровнях открылись шлюзы. Имманес выходили и вставали на колени у прозрачной стены, лицом к свету. Все одеты – словно всё утро только и ждали, когда их позовут.
Может, так оно и было.
Малая обошла генератор по кругу, на цыпочках шмыгнула между имманес, которые молились у пищеблока. Постаралась не заслонять свет – это она выучила сразу, как оказалась среди своих. Едва не схлопотала по шее, когда однажды это сделала. Да таких и не хотелось беспокоить на самом деле: лица безжизненные, а глаза пустые и яркие, как фары автомобиля.
Пищеблок был узкой комнатушкой с полосой иллюминатора с одной стороны и дюжиной автоматов с другой. Просто черные, встроенные в стену ящики с углублениями посередине. Малая сунула в один руку, и в ладонь шлепнулся прохладный пакет с трубочкой. Без особого энтузиазма отломив её конец, Малая привалилась плечом к иллюминатору.
Снаружи один за другим отцеплялись корабли с боевыми роботами на борту, выстреливали к погруженной в тишину Земле. После удара энергопушки планета казалась пустой, и ей это шло. Спокойствие, даже какое-то мёртвое величие. Один бок затенён, ближе к экватору циклопьим глазом смотрит Ливийский разлом. Остался после выстрела с орбиты, вспомнила Малая из учебных программ.