«Седьмой» шел, задавая себе вопросы, на которые у него пока не было ответов. Но он не был уникален относительно собственных сомнений – таких ответов пока не было ни у кого во всем нашем мире.
* * *
А тем временем работа в лаборатории кипела вовсю. Вот уже две недели Константин вместе с Алисой, ассистируя профессору, помогали собирать на специальных опорах странное устройство, имеющее вид какой-то неопределенной формы. Пока профессор ничего не объяснял, сам делая свою работу молча, и требуя от подчиненных просто строго следовать предписанным им правилам. Единственным, более менее понятными Коту элементами во всей конструкции, были катушки с обмоткой и довольно большое колесо, которое профессор пока еще никуда не установил. Само устройство, судя по всему, еще нуждалось в некоторой доработке, так как во все стороны из него торчали разноцветные провода, пока еще ни к чему не подсоединенные.
Выбираясь с Ларисой Петровной из квартиры во время их знаменитого бегства, Алиса, вместе со всеми необходимыми вещами, деньгами и документами, прихватила дневник отца, в котором тот раньше вел свои научные записи. Отец, конечно, похвалил дочь за этот самоотверженный поступок, однако, все основные формулы, за десять лет его кропотливых поисков и расчетов, крепко запечатлелись в памяти ученого. Ему оставалось только все вспомнить и затем воплотить свои знания при конструировании устройства. Тем не менее, иногда он все же затруднялся в поисках ответа на очередной вопрос, и просил дочку принести его записи, не в силах вспомнить какую-нибудь сложную формулу.
— Вот видите, господин профессор, — именно так Алиса, не без сарказма в голосе, называла своего отца, ассистируя тому в лаборатории, — что бы вы делали без моего участия!
С этими словами она вежливо протягивала ему дневник, и профессор благодарил ее точно так же официально. В такие моменты Константину начинало со стороны казаться, что эти двое вовсе не отец и дочь, а обычные добрые сотрудники, работающие в одной компании. Его личное участие пока что было минимальным, за исключением сборки самых крупных элементов той конструкции, которая была, скорее всего, основой для последующего крепления в ней того самого колеса, которое лежало сейчас в стороне.
Однажды, воспользовавшись случаем, Кот украдкой заглянул в записки ученого. Он мало что разобрал в тех каракулях, так как там были, в основном, такие вещи, которые были понятны, пожалуй, только одному профессору. Однако вот тут-то, за этим занятием, его и поймала Алиса.
— Отец никогда особо не прятал свои записи, — произнесла она негромко откуда-то сзади, когда Кот склонился над одним из нарисованных от руки чертежей.