— Нет, — вошедшая уперлась ногами в пол. Её глаза стали настороженными и колючими, около рта обозначились твердые складки. — Мы собирались выступать сегодня! И будем выступать — сегодня.
Магме медленно встал. Вынул клетчатый, аккуратно сложенный платок, вытер губы и молча спрятал в карман. Вежливо произнес… — Извините, ничем не могу помочь. Время работы объекта культуры и отдыха ещё никто не отменял. Кстати, мой рабочий день также подошел к концу.
— Хорошо, — змеей прошипела посетительница. Она метнула на начальника парка тяжелый взгляд, и зрачки её сузились, а лицо приобрело решительное выражение. — Тогда я всё сделаю сама!
— Придумаю как сделать! — поправила она себя. — Вы, меня, ещё не знаете!
— Уважаемые гости, наша следующая песенка называется "Марионетки"… — в открытые окна залетел едва слышный звук голоса Андрея Макаревича.
— ДРУЗЬЯ! ПЕРВЫЙ ТАНЕЦ ДЕТСКОГО КОЛЛЕКТИВА "РОМАШКИ" НАЗЫВАЕТСЯ… "ЧУНГА ЧАНГА", — снизошел на землю не просто громкий, а громоподобный голос Полины — помощницы Ирины Игоревны. Всеобъемлющий звук объявления был настолько громкий, что в кабинете у руководства закачалась люстра, зазвенели в шкафу фужеры, и штукатурка мелкой пылью посыпалась с потолка.
Руководитель вместе с гостей, секретарем и сторожем выбежали на улицу, посмотрели в сторону летней эстрады, круг которой стремительно заполнялся зеваками, и увидели примерно следующую картину начала танца.[33]
— Ну, вот! — Изо всех сил прокричала гостья ошарашенному руководству в самое ухо. — Я же говорила… Что придумаю, что делать. И придумала!! А теперь, только попробуйте мне помешать!!!
6.
Небо ранним летним утром было бело-голубым как на пачке "Беломорканала". Задушевная песня мягко лилась из динамиков, развешанных по всему парку…
Понимаешь, это странно, очень странно,
Но такой уж я законченный чудак:
Я гоняюсь за туманом, за туманом,
И с собою мне не справиться никак.[34] В натянутой на лоб кепочке, с расстегнутым воротом рубашки, замятой папиросой, прилипшей к губе, и татуировкой К.О.Л.Я. на костяшках правой руки один из рабочих сгребал мусор перед летней эстрадой, при этом напевая хриплым голосом измененные слова популярной песни…
… А я еду, а я еду за деньгами,
За туманами пускай едут дураки…
Директор парка Роман Иосифович Магме пришел на работу пораньше. Первым делом он подошел к поэту-песеннику Н.и.к.л.а. ю, трудящемуся в парке дворником и по совместительству работнику сцены и сторожу. Красивую, душевную мелодию тот любил только в подвыпитом состоянии. В трезвом она настраивала его на грустный лад. Сердце страдальца начинало сжиматься от непонятной жалости, а кого и что надо было жалеть, — он не знал.