Забеспокоилась Забава. А вдруг злыдень сильнее ведьмы окажется? Быть такого не может. Конечно, но мало ли. Ух, и бьётся сердечко от испуга! Так бьётся, что всё тело дрожит, никак не остановится.
Глянула лягушка под ноги, пошевелила лапками, и вдруг ка-ак подпрыгнет! Отлипла от пола, на серединку комнаты выбежала.
Перед Демьяном скачет, внимание отвлекает, мысли путает.
Вдруг позади злодея две руки, словно из воздуха, возникли. Прищурилась Забава: что за невидаль? А руки в это время, в воздухе кренделя выписывали, колдовали усердно. Вдруг — р-раз! — и тяжёлый глиняный кувшин опустился на макушку Демьяна!
Лягушка головёнку вытянула, чтоб разглядеть, кто же так подсобил… Ирод качнулся, и осел на пол, а позади него с довольным видом тётушка Марфа стоит, руки потирает.
— А пусть знает, что я сестрицу одну в подземелья ни к кому не пускаю. Ещё чего выдумал! Супротив нас идти!
Встали две ведьмы плечом к плечу, щёлкнули пальцами и поменяли прикованного Финиста на беспамятного Демьяна.
— Доколдовался, — усмехнулась Яга. — Пущай повисит тут с годик, а там, глядишь, поумнеет. Тогда и освободим.
Сокол благодарно поклонился.
— Спасибо! Не за себя боялся, за Забаву. Как она там одна?
— Не там, а тут, — Марфа подмигнула мужчине и отошла в сторону, открывая вид на счастливо улыбающуюся лягушку. — Куда же без неё? Чем могла помогла. Да, милая?
Забава квакнула.
— Надоело, поди, квакать?
Тяжкий, горестный вздох служил ответом.
— Значит, надоело… А условия помнишь? Все выполнила? Суженого отыскала? Злодея победила?
Вновь раздался уверенный «квак».
Марфа усмехнулась.
— А ты, Финист? Нашёл судьбу? Или по-прежнему от невесты отказываешься?
Сокол улыбнулся тихой, ласковой улыбкой и аккуратно переложил лягушку к себе на ладонь.
— Нашёл, тётушка. Конечно, нашёл.
— Ну тогда…
Переглянулись ведьмы, опять пальцами щёлкнули и стала Забава человеком. Опустила голову, засмущалась. А Финист крепко держа красавицу за руку, спросил:
— Царевна, значит?
— Угу…
— Кривая, косая и с бородавками?
— Угу…
— И женихаться меня ждала?
— Угу… — царевна покраснела, но решительно взглянула в глаза. — Правда ждала.
— А сейчас? — мужчина крепко сжал её ручку. — Замуж за меня пойдёшь?
— Пойду, — кивнула она и тут же добавила. — И мне всё равно кто ты! Хоть князь, хоть купец, хоть холоп с конюшни… Ведь всё одно, коли душа тянется…
Сокол удивлённо приподнял брови. А ведьмы не скрываясь хохотали, да так сильно, что аж слёзы утирали.
— Ой, насмешила, девка! Ой, насмешила! Лукоморского царя конюхом обозвала!
— Какого царя? — округлила глаза Забава и тут же нахмурилась. — Царя… Ты царь? Настоящий царь? Лукоморский? А зачем обманывал?!