Весь остаток жизни провел бы в четырех стенах. Так что если кому и была выгодна его смерть, то точно не нам… не нашему отделу. Потому что теперь все мои наработочки можно выкинуть на свалку. Кислого застрелили, а с мертвых спросу нет.
Рассказывает сотрудник одного из отделов ГУВД:
Кислый никаких показаний нам так и не дал. Что ж? Это было обидно, но с этим пришлось смириться. Зато у нас по-прежнему оставался второй лидер банды. Так что после того, как Кислого застрелили, я снова поехал в Выборг к Леше СВР.
Тот все еще содержался в пересыльной тюрьме. Со мной приехали люди из… скажем так, из параллельных ведомств. С собой у нас были бумаги, чтобы увезти Леху в город. По пути я планировал его немного поколоть.
Я зашел к нему и сразу сказал:
— Леха, ты будешь смеяться, но я привез тебе еще один срок.
— Что на этот раз?
— Ты собирайся. Теперь-mo точно придется в «Кресты» ехать.
— Да что, блин, случилось-то?
— Собирайся. По дороге все расскажу.
Из Выборга до города ехать больше двух часов. Когда сели в машину, я ему говорю:
— Представляешь, Леха? Мы тут в Заходском были.
— И чего?
— Земляными работами занимались. Двух жмуров откопали!
— И чего?
— Да ничего. Только оказалось, что жмуры — без вести пропавшие Гофман и Головченко.
Ясно, что он с самого начала все понимал. Но продолжал гнуть свое:
— Я-то здесь при чем?
— Да вот думаю я, что это вы их убили и в землю закопали.
— Кто «мы»?
— Ты и Кислый. Ну и ребята ваши.
В общем, по дороге он все нам рассказал. Подробностей, как это получилось, раскрыть не могу — секреты нашей методики. Но в результате Леха согласился с нашими доводами и стал давать расклад. Никто его не пиздил, ничего такого. Но определенные способы у нас есть. Так что показания давать он все-таки стал.
Мы закрыли его, и дальше началась рутинная работа: аресты, обыски, допросы. Очень скоро у нас были имена всех членов банды. Пришел момент, когда стало ясно, что людей пора крепить.
4
Их брали три дня подряд. Одного за другим. Начали в четверг 18 мая 2006-го, а к субботе 21-го все пятеро были уже на нарах.
Первым взяли Пашу, которого все называли Поручик Ржевский. На улице к нему подскочило сразу несколько крепких молодых парней. Пашу повалили на землю, нацепили на него наручники, засунули в подъехавшую машину и увезли…
Паша не думал, что все будет вот так. Он учился на предпоследнем курсе Международного института туризма и на той неделе больше думал о предстоящих экзаменах, чем о том, что может сесть. Он шел в институт, а его взяли… неподалеку оттого самого места, где два с половиной года назад вся их бригада повстречала сорокалетнего корейца Ким Хен Ика. Кореец приехал в Москву, а оттуда на пару дней заскочил в Петербург: погулять по городу, полюбоваться на замерзшую Неву и Дворцовую площадь. Потом он купил билет обратно, пешком по плохо освещенной улице Марата отправился к Московскому вокзалу — и не дошел.