«Посмотрим» — это всего лишь попытка увернуться от разговора прямо сейчас, потому что на кону стоит завтрашний вечер, а отцу нужно, чтобы все прошло гладко, чтобы Максим не выкинул очередной фортель. Ну а после ужина он заявит что-нибудь в духе: «Кто ты такой, чтобы мне указывать? Как я сказал, так и будет». И плевать он хотел и на Максима, и на эту девку. Лишь бы для массмедиа предстать в нужном свете. Именно так все и будет, тут даже без вариантов, сотни раз повторялось подобное.
С изворотливостью отца, с его шаганием по головам Максим уже почти свыкся, но вот от одной лишь мысли, что эта девка придет в их класс, ему становилось дурно. Мало того что она, растрепав всему свету про себя, и так его опозорила на всю школу — вон как сегодня изгалялся Шило, да и остальные «бэшки», — так теперь она еще и учиться с ним в одном классе вознамерилась. А он ведь на дух ее не переносит. Смотреть в ее сторону без отвращения не может. Даже вон не видя ее, лишь зная, что она где-то рядом, в доме, он чувствует, как внутри все клокочет. Пятнадцать минут за завтраком еле выдерживает. А тут — находиться с ней рядом постоянно? Нет, нет, нет, не бывать этому!
Максима бесило в ней все: как она ходила, точно пришибленная, — скромницу из себя изображала; как хлопала глазами — прямо сама невинность; как улыбалась во весь рот, притворяясь простодушной; и вообще — как выглядела. Особенно как выглядела, хоть отец и провез ее, видать, вчера по салонам, где замухрышку постригли, приодели. А ее отвратная услужливость! Мать с отцом аж поперхнулись, когда эта дура деревенская кинулась помогать Вере убирать со стола посуду после завтрака. А как у Темочки вытянулась физиономия, когда она вызвалась помочь ему с черчением! У того якобы никак не получалось изобразить болт в поперечном сечении. На самом деле болт тут ни при чем, Артем просто пытался привлечь внимание отца, и Максим это явственно видел. Видел, как младший бесится от того, что его ненаглядного папашу приходится теперь делить с девкой. Еще как бесится, хоть и старается сохранить при этом спокойную мину. Малыш ведь привык быть в семье пупом Вселенной. А эта дура ни черта не поняла, но попыталась угодить:
— Давай я тебе помогу? У меня с черчением никаких проблем.
Максим бы ее послал, конечно, но Тема вежливый — выдавил кислую улыбку и пробубнил, что справится сам.
— Хорошо, но, если что, обращайся. Буду рада помочь!
Это да, она уже и не знает, кому еще свою помощь предложить, всем рвется услужить, всем желает понравиться. Аж противно!
Разговор с отцом все-таки выбил у Максима почву из-под ног.