— Как так? Все рассказала, ничего не утаила, и как тебе, меня не жалко?
— Нет, конечно, я тебя пообещала счастливым сделать, поэтому пусть тебя кто-то другой жалеет, а у меня задание, утвержденное неравнодушными людьми, — я подняла палец в притворном нравоучении.
— Я готов молчать и никому не жаловаться, а тихо млеть от счастья, если ты будешь рядом и будешь делать меня ооочень счастливым и почаще, — поцелуй в губы, и он сам отстраняется, не давая возможности мне поплыть, только зря он, взгляд, видимо, у меня очень расфокусированный, — когда ты так смотришь, я чувствую, как во мне просыпается дракон и хочется утащить тебя в свою пещеру и, захватив, шептать: «мое».
— Ну, предположим, в пещеру ты меня уже утаскивал, и «мое» тоже шептал, остаётся открытым вопрос с драконом, а если взять во внимание, что ты мне не признался про мутации…
— Слишком связанно можешь думать, не дорабатываю, — и меня поцеловали со всей страстью, до срыва башки и судорожного дыхания, — так, о чем мы говорили? — провокационно прошептал этот змей искуситель?
— Ммм, — крайне связанно ответила я и уткнулась ему в шею, вдыхая этот такой будоражащий запах.
— Мика, не дыши так мне в шею, иначе я тебя и правда в пещеру утащу и плевать, что этот недобитый жених будет через кольцо ощущать твои эмоции. Или еще лучше, подожди меня минут десять, я его быстро добью, а потом тебя в пещеру, — я хихикнула на это его предложение и такой серьезный вид и глаза его с расширенными зрачками меня так возбуждали, что прямо хотелось сказать «а давай», но я упорно молчу, не по плану это.
Меня еще пару раз поцеловали и моя уверенность про план, давно растаяла, под его умелыми губами и такими нежными, но требовательными руками.
— Она скоро дышать перестанет, что ты ее так жмешь! Задушишь! — мимо нас с хохотом проходил Грог и именно он решил прокомментировать наши действия.
— Иди уже, — беззлобно отмахнулся Тимьян, но целовать перестал, просто смотрел мне в глаза, отслеживал все мои эмоции, как дыхание выравнивается, как смущаюсь. Смотрел в глаза и так по-доброму улыбался, что стало тепло в душе, вот же на вид суровый мужик, а улыбается — и появляется такой родной человек.
— А что мы дальше будем делать? — почему-то захотелось поправить волосы, одернуть одежду, сделать те действия, которые выдают смущающуюся девушку перед объектом симпатии.
— Дальше мы будем развлекаться, — он поправил мне волосы, аккуратно убирая их от лица и мимоходом погладил щеку, — хочется тебя порадовать.
— Ты уже радуешь, — я смутилась и посмотрела на свои ноги, ощущая, как щеки горят, мамочки, мне как будто пятнадцать, в самом деле, серьезная женщина, где ты?