Высказавшись еще по ряду проблем, он завершил письмо:
Забавно: как только ты вступаешь в контакт с человеком, с которым хотел встретиться долгие годы, ты повсюду видишь темы, которые хотел бы с ним обсудить.
Искренне ваш,
Стивен Джей Гулд.
Но встретились мы с ним лишь через два года, когда тележурналист из Голландии предложил нам дать серию интервью.
Когда продюсер спросил, знаю ли я Стива, я ответил:
– Мы писали друг другу, хотя и не встречались. И тем не менее я считаю его братом.
Стив со своей стороны написал продюсеру: «Я отчаянно хочу встретиться с Оливером Саксом. Он для меня словно брат, хотя мы никогда и не встречались».
Нас было шестеро: Фриман Дайсон, Стивен Тулмин, Дэниэл Дэннетт, Руперт Шилдрейк, Стив и я. Сначала нас всех проинтервьюировали раздельно, а потом, через несколько месяцев, привезли в Амстердам, но поместили в разных гостиницах. Никто из нас пока ни с кем другим не встречался, и была надежда, что во время общего интервью, когда мы все шестеро сойдемся, произойдет взрыв (возможно, грандиозный). Идущее в час дня телевизионное шоу, названное «Выдающийся случай», было крайне популярно в Голландии, а книжная версия нашего шоу впоследствии стала бестселлером.
Отношение Стива к этому шоу было озорным. Он писал: «Я был поражен тем, как хорошо были приняты публикой наши голландские серии. Мне было чрезвычайно приятно всех вас встретить, но я сомневаюсь, чтобы в век персональных компьютеров я высидел бы перед телевизором столько часов, слушая парней, которых иначе как белыми мертвыми европейцами не назовешь».
Мы были соседями: Стив преподавал в Гарварде, а жил в центре Нью-Йорка. В личности Стива уживалось так много разных сторон, так много страстей! Он обожал ходить пешком и был блестящим знатоком нью-йоркской архитектуры, зная прекрасно, как выглядел город за столетие до настоящего времени (только человек, столь тонко чувствующий архитектуру, мог ввести понятие антрвольта в качестве метафоры эволюции). Стив был в высшей степени музыкален: в Бостоне он пел в хоре и обожал Гилберта и Салливана; думаю, их оперы он знал наизусть. Однажды, когда мы отправились навестить друга на Лонг-Айленд, он три часа сидел в горячей ванне и пел арии из их опер – ни разу не повторившись. Знал он и огромное количество военных песен времен обеих мировых войн.
Стив и его жена Ронда были исключительно радушными хозяевами и обожали устраивать дни рождения. Стив, пользуясь рецептом своей матери, обычно выпекал праздничный пирог и обязательно писал стихотворение, которое сам и читал. Делал он это мастерски; однажды он дал блестящую версию «абракадабры» из «Зазеркалья» Льюиса Кэрролла, а как-то прочитал следующее: