– Обезглавливание – вот уж одолжение так одолжение! Люди в очередь выстраиваются под гильотиной. Пожалуйста, пропустите меня вперед! Рубаните мне здесь!
Джефф вздыхает:
– Я думаю, со временем мир это поймет. Люди увидят, что в этом есть смысл.
– Когда все эти головы покатятся, они повернутся друг к другу лицом: «Эй, вот здорово! Какая классная идея!»
– Еда, вода, кров, одежда. Все, что нужно.
– У нас это и здесь есть, – указывает Матт.
Джефф снова вздыхает, еще тяжелее.
– Это не все, что нам необходимо, – не унимается Матт.
– Это казалось хорошей идеей!
– Но ты сам рассказал. Да это и невозможно скрыть. Это как нарисовать где-нибудь граффити.
Джефф кивает:
– Да-а… причем довольно страшное граффити – для того, кто нас сюда посадил.
– Вот спасибо тебе, услужил. Я даже удивлен, что нас еще не убили.
– Никто же не убил Пикетти. Он даже провел довольно успешный тур со своей книгой, если я правильно помню.
– Потому что это было сто лет назад и то была просто книга. Никому дела нет до книг, вот почему в них можно писать что угодно. Что важно – это законы. А ты стал править законы. Нарисовал граффити прямо в них.
– Я пытался, – говорит Джефф. – Ей-богу, пытался. Вот и интересно теперь, кто это первым заметил. И как это дошло до того, что нас схватили.
Матт недовольно качает головой.
– Нас могли перемолоть. Я и чувствую себя будто порубленным на части, раз уж ты об этом заговорил. Мы могли оказаться в Уругвае. На дне Платы или еще где-нибудь.
Джефф хмурит брови.
– На правительство не похоже, – говорит он. – Помещение слишком приличное.
– Ты так считаешь? Приличное?
– Практичное. Роскошно-герметичное. Непроницаемое. Вода не просочится, а такое непросто сделать. Слот для еды тоже защищен. Кормят два раза в день, это странно.
– На флоте всегда так. Мы можем вообще быть на ядерной подлодке и так просидеть пять лет.
– Они так долго там сидят?
– Пять лет с хвостиком.
– Не-а, – говорит Джефф после небольшой паузы. – Не думаю, что мы движемся.
– Это уж точно.
Торо: Нам не нужно утруждать себя размышлениями о том, каким образом человеческая раса будет уничтожена на этой планете – сожжена ли огнем или как-то иначе. Это можно в любой момент решить маленьким внезапным взрывом где-нибудь на севере.
Сотню раз я думал, что Нью-Йорк – это катастрофа, и пятьдесят раз, что эта катастрофа прекрасна.
Ле Корбюзье
– А остальные пятьдесят – что не прекрасна.
Шарлотт осторожно посмотрела на Джоджо, когда они сели за обеденный стол друг против друга. Высокая, стильная, спортивная, толковая. Встречалась с Франклином Гэрром и, как он, работала в сфере финансов, в которой Шарлотт совсем ничего не понимала. Только в общих чертах. Зарабатывала на манипулировании деньгами. Тридцать с небольшим. Шарлотт она не понравилась.