– В ее комнате стены тоньше, чем здесь.
– Ну, хотите, можете присматривать за ее комнатой, если она выиграет выборы и переедет в Вашингтон.
– А это реально?
– Ну, я думаю, она бы могла ездить туда-сюда, но точно не знаю. Ведь если ты в Конгрессе, тебе нужно там иногда появляться?
Матт и Джефф не знают ответа: с таким они еще не сталкивались.
– Поверить не могу, что она сама этого хочет, – признается Матт.
– Мне кажется, не хочет. Она сейчас просто очень злится.
– Кто-то же должен этим заниматься, – серьезно заявляет Джефф.
– А мы можем стать ее министрами финансов без портфеля.
– Я хочу с портфелем.
– Тогда тебе придется поехать с ней в Вашингтон.
– Ладно, тогда нет. Но мне всегда хотелось портфель.
– Ну, ей же будут нужны какие-то финансовые советы. Потому что говно уже летит на вентилятор.
– И это работает, – говорит Джефф. – Я знал, что получится. Как говорит Франклин, опасаться стоит только того, что получится даже слишком хорошо и сметет всю цивилизацию. В остальном же все в порядке.
– Банки, наверное, с ума сходят.
– Разумеется. Разница между деньгами и не деньгами резко изменилась. Теперь деньгами считается только наличка. Потому что люди больше не оплачивают свои ренты и ипотеки.
– А студенческие ссуды? – интересуется Матт.
– Их и до этого не платили. Так что теперь в основании карточного домика ничего не осталось. Костяшки домино падают.
– Падают на карточный домик?
– Именно. Этот домик должен рухнуть.
– Хорошо. И видишь, мы даже вернули себе наше жилище!
– Вижу. И это хорошо. – Джефф встает в открытом проеме, смотрит на юг, в сторону Уолл-стрит. – Если бы только все вокруг поняли, что все, что им нужно, – это такая капсула.
Матт проходит мимо него и останавливается у южного поручня.
– Вид успокаивает.
– Да, красивый вид.
– Люблю этот город.
– Он не так плох. Особенно с высоты тридцатого этажа. А здесь я хочу поставить еще один ящик с растениями.
– Смотри, по пальцу себе не заедь. – Матт наблюдает, как Джефф расставляет доски так, чтобы получился длинный рабочий стол. – Ты теперь плотник, мой друг. Ты заметил, что мы из кодеров превратились в фермеров? Это как та страшная фантазия о возвращении к земле, о которой ты постоянно рассказываешь. Где люди становятся староверами и в мире все налаживается. Нечитаемое дерьмо, должен сказать.
Джефф фыркает, выравнивая две доски.
– Придержи эту штуку, пока я прибью.
– Ну уж нет.
Джефф пожимает плечами и пробует сделать все сам.
– Идиотизм сельской жизни – так это Маркс называл? Или фермерской жизни? Что-то в этом роде.
– К нему-то мы и пришли.