- Ну ты-то и пятерых осилишь... - оценивающе бросил Страус, и тут же хохотнул - А десяток слабо?
- Могу и десяток - серьезно кивнул я, и у Страуса улыбка сползла с губ - Мы ни на кого не нападаем. Единственное, чего мы хотим, русские люди - чтобы нас не трогали. Чтобы нам не мешали жить! А если кто-то попытается нам мешать - крепко пожалеет. И мы доказывали это много, очень много раз. Слишком много раз. Дух - главное. Оружие - второстепенно.
- Второстепенно? - усмехнулся корреспондент - А представьте, если по СССР будет нанесен ядерный удар! И куда дух денется?
- Дух куда денется? - выбрал паузу я, и вспомнив кое- кого, улыбнулся - У нас тоже ракеты есть. И заверяю – не хуже, а то и лучше ваших. А если уж мы умрем - то отправимся в Рай. Потому что мученики, а мученики отправляются в Рай. А вы просто сдохнете!
Страус резко захохотал, хлопнул ладонью по столу, Дональд же остался серьезен, и посмотрел на меня внимательно, с прищуром, как через прицел. Не знаю, что он там себе думал, но взгляд его был нехорош.
- Не будет ядерной войны - продолжил я, цепляя здоровенного краба и перетаскивая его себе на тарелку - не найдется такого идиота, который ее начнет. Ядерное оружие - не для войны. Это оружие сдерживания. Так что успокойся, Дональд, и не мечтай о всяких глупостях. Кстати, откуда ты так знаешь русский язык?
- Я русский - нехотя пояснил корреспондент - потомок эмигрантов. Ваша власть когда-то едва не убила моего отца, он служил у Колчака, и он еле успел уехать в Америку. Америка приняла его, он женился на русской, дворянке - тоже бежавшей от нынешнего режима, и вот - появился я.
Точно - агент ЦРУ. Теперь я был в этом совершенно уверен. Эмигрантская среда этого времени кишела агентами ЦРУ. Только вот зачем он потащился со Страусом? Впрочем - почему бы ему и не потащиться? Посмотреть на писателя, которого хотят издать, прощупать, наладить контакты - отличная работа!
Из ресторана нас развозили на машинах - меня и остальных редакционная. Страуса и его свиту - от американцев, вроде как посольская. Но прежде чем меня отвезли в гостиницу, мне пришлось выслушать кучу всяческой чуши от нашего «переводчика». Я вяло трепыхался, уже задним числом понимая, что в чем-то может он все-таки прав. Не стоило так резко и так откровенно разговаривать с американцами. Вот что завтра понапишет этот журналюга, эта акула пера? Кем он выставит меня? Наверное, я все-таки был не очень осторожен в высказываниях, хотя и зарекался - лишнего не говорить.
- Зачем вы про Тухачевского? Зачем про расстрелы заложников?! Про газы?! Вы думали, кому это говорите?! Они теперь раздуют - большевики травили свой народ газами!