записывать. Придется снова много переделывать - иначе не пропустят. Мы как-то уже привыкли, что нам в книгах разрешено писать практически обо всем, и даже вставлять в текст нецензурную брань. А тут все это не так! Попробуй Махров, издай книжку с матами и сценами секса - такой секс ему устроят, до конца жизни заречется что-то подобное вытворять.
Вечером с Павелецого отходят два поезда - десятый (бывшая девятка), и семнадцатый (уж не знаю, как его теперь называют - восемнадцатый? Для меня загадка, зачем менять номер поезда в зависимости от места отправления).
Долго за столом сидеть не стал - время поджимало. Поезд отходит в восемнадцать часов по местному времени - только-только доехать до вокзала. Посидел, поел бутербродов, попил чаю, перебросился парой ничего не значивших слов со Страусом и Пегги, и быстренько ретировался, пожелав всех благ и удачных продаж изданных книг.
На улице зима. Накаркал - снег валил, как из мешка. Природа все-таки решила пригласить зиму. Двадцать шестое ноября - уже почти декабрь. Впрочем, по старой, и абсолютно действенной примете - выпал первый снег - отсчитывай сорок дней. Вот через сорок дней и ляжет снег постоянный, а первый обязательно растает.
В дорогу накупил всяческих газет - делать-то что-то надо? По крайней мере - утром. Вечером-то я завалюсь спать, и продрыхну до самого утра. Люблю спать в поездах, они действуют на меня успокаивающе.
Попутчиком моим оказался полный мужчина средних лет, который практически сразу после отбытия (едва ли не через полчаса) завалился спать. От него пахло свежим перегаром, видимо днем хорошо наподдал, и теперь его неудержимо тянуло в горизонтальное положение. А я и не возражал - пусть себе храпит. Разговаривать ни с кем не хотелось, просто лежать и думать о своем. Но и думать долго я не стал - незаметно для себя провалился в сон, и встал через пару часов только для того, чтобы выключить в купе свет.
Утром проснулся от голосов и позвякивания стаканов в подстаканниках. Мой сосед уже не спал, он радостно щурился на меня и шумно прихлебывал чай, отдуваясь и хрустя кусочками рафинада. Увидев, что я проснулся, помахал мне рукой, как Брежнев с трапа самолета, и громогласно сообщил:
- Сосед, хватит спать! Чай пить будем! По-русскому обычаю - много, в прикуску, и с бубликами! Любите бублики?
Бублики я не любил, о чем тут же не преминул сообщить соседу. С утра у меня настроение было не очень - ночью снился мой дом, тот, что в 2018 году - жена, кошки, наш садик, и мне было не очень хорошо. Я как тот кот - привыкаю к месту, и ни за какие коврижки не желаю менять место жительствоа. Мне хоть валерьянкой тут намажь - все равно не пойду! Только кто меня спросит... бросили в прошлое, и живи!