В те годы Блэкпульский Фестиваль был единственным турниром, собиравшим много больше ста пар в каждой категории танцоров. У сеньоров тоже собралось почти полторы сотни. От России вместе с Ефимовыми было три пары, но поначалу найти друг друга в бурлящем водовороте участников и зрителей никак не получалось. И только перед началом второго тура, куда прошла, кроме Сергея с Шурой, только одна пара, удалось перекинуться парой слов.
— Ну, удачи вам! — Вячеслав с Ириной, которые, к сожалению, оказались всего в одном шаге от попадания в этот раунд, расстроенными не выглядели. Всё-таки даже просто участие в Блэкпульском Фестивале приносило столько удовольствия, что они, видимо, были довольны уже самим фактом присутствия здесь, — Мы пока останемся, будем болеть за вас. Как услышите самые громкие аплодисменты, сразу поймете, где мы есть.
— О! Тогда танцуем персонально для вас, — заверил Сергей.
— Будем стараться изо всех сил, — с улыбкой добавил Михаил, партнер второй пары.
— Ни пуха!
— К черту! — хором выдали все четверо.
* * *
Весь турнир они с Александрой решили все-таки танцевать одну и ту же хореографию и в одном стиле. И только если вдруг (чем черт не шутит) попадут в финал — кардинально поменять и то, и другое. Для Блэкпула Сергей, естественно, выбрал стиль Арунаса Бижокаса и Катюши Демидовой, многократных будущих чемпионов, ставших иконой стиля, которые пока ещё танцевали в других составах. Строгая элегантность, никаких бурных эмоций, минимум свэев, яркие, но не резкие музыкальные акценты, абсолютная совместность, потрясающая музыкальность, безупречные линии, "чистота" стоп. Все это рождало восхитительную легкость, плавность и непрерывность движений, на которую можно любоваться до бесконечности[2].
Вариант оказался беспроигрышным. Уже начиная с третьего тура, в котором они остались единственной российской парой, Сергей во время каждого танца стал замечать долгие внимательные взгляды зрителей первых рядов, вздернутые в одобрительном удивлении брови и поощрительные улыбки. Аплодисментами награждали, конечно, все пары во всех заходах после каждого танца, но им казалось, что зрители той часть огромного зала, где они останавливались, когда стихала музыка, отбивали свои ладошки персонально для них. В такие моменты возникало ощущение абсолютного, бесконечного, безоблачного счастья. Хотелось буквально расцеловать всех и каждого, чтобы хотя бы так выразить свою благодарность и вернуть кусочек подаренного удовольствия.
Попав в полуфинал, они чуть не опоздали выйти на вальс. Шурочка так расчувствовалась и так крепко обнимала мужа, что пришлось срочно поправлять прическу и макияж. Понимая, что добились гораздо больше того, на что рассчитывали, танцевали уже не сдерживая эмоций, выплескивая радость на зрителей, на судей и даже на соперников. В последнем танце — квикстепе, — едва не столкнулись с бельгийской парой. Пришлось тормозить, резко откинувшись назад и заложив такой умопомрачительный свэй, что если бы не абсолютная "послушность" Санечки, они бы точно не удержались на ногах и шлепнулись на паркет. "Получилось прямо, как у Сегатори", — успел подумать Сергей, счастливой улыбкой отвечая на одобрительные аплодисменты, раздавшиеся в этот момент