Достойно, главное достойно
Любые встретить времена
Когда эпоха то застойна,
То взбаламучена до дна.
Достойно, главное, достойно,
Чтоб раздаватели щедрот
Не довели тебя до стойла
И не заткнули сеном рот.
Он замолчал и в упор посмотрел на неё. И тут произошло то, чего Сергей ну никак не ожидал. Татьяна разревелась. Она плакала так горько, навзрыд, подвывая и всхлипывая, как плачут по рано умершим близким людям. Он снова тяжело вздохнул, встал, налил полный стакан воды, подошел к аптечке, накапал несколько капель валерьянки и протянул девушке.
Она выпила, повернула к нему заплаканное лицо и прошептала:
— Спасибо! И… простите меня!
Сергей молчал и терпеливо ждал, полагая, что последует продолжение. И не ошибся.
Татьяна говорила медленно и тихо, периодически всхлипывая.
— Вы думаете легко носить эту дурацкую маску высокомерия и вседозволенности. Просто если её снять хоть на миг и позволить себе нормальное общение, тут же начинаются просьбы помочь там-то, тому-то, тем-то. И приходить в определенный круг без этой маски — то же самое, что выйти голым на улицу… А самое страшное, что в какой-то момент начинаешь чувствовать, что маска врастает в тебя и сама становится тобою. И ты действительно начинаешь получать удовольствие от того, что перед тобой лебезят, унижаются, заискивают, что несут конверты и выгодные контракты. А как только первый конверт оказывается в кармане, всё — маску уже не оторвать от лица… Кто послабже — к тем маска прирастает почти мгновенно, кто посильнее — держатся дольше. Исключения настолько редки, что о них и говорить не стоит…
"Ой-ё-ёй, какие мы бедные и несчастные", — зло подумал Ефимов, однако вслух сказал совершенно другое:
— Ну, если Вы говорите об этом постороннему, в сущности, человеку, значит Ваша маска пока не приросла.
Девушка покачала головой и опять заплакала.
— Господи! Какая же я была дура!
— О чем Вы? — опешил Сергей.
— Когда я слушала Катеринины рассказы о ваших с ней занятиях, я думала про неё: "Вот ведь восторженная дурочка!"… Хотя, надо признать она постройнела и похорошела за время занятий.
— Вам это не грозит, — он дождался гневного взгляда, улыбнулся и продолжил, — Вам стройнеть уже некуда, ну а хорошеть — тем более.
— Мне стыдно признаться, но я шла сюда в том числе затем, чтобы Катерину, что называется, "заткнуть за пояс".
— А теперь? Что-то поменялось?
— Да. Можете не верить, но мне стало нравиться просто танцевать, получать удовольствие от новых знаний, новых возможностей, новых ощущений…
— Это Вы ещё на турнир не попали ни на один. Вот там — будет кратно больше новизны.