Оказывается, эти вычурные бутылочки хоть для чего-то пригодны.
Его взгляд интенсивный. Клянусь, я чувствую его кожей. Тяжело сглатываю, во рту пересохло.
Ясно помню, каково было стоять возле его ног на коленях с членом во рту. От воспоминания мой и без того болезненно набрякший член раздувается еще больше. Черт, я реально рассчитывал изменить ход его намерений? Я уже даже мыслить здраво не могу, настолько завелся.
— Как тебя зовут? — интересуюсь я, пытаюсь вернуть себе хоть какое-то подобие контроля. — Вряд ли Кейт.
— Кит, — отвечает он. Он произносит слово четко. Буква «К» звучит твердо, а буква «Т» еще тверже. Но его взгляд сфокусирован на моем члене.
—Кит? Что это за имя?
Уголок его губ приподнимается. Видимо, я реально забавляю этого парня. Можно было бы оскорбиться, если б он не пожирал меня взглядом так, будто лучше меня десерта на свете нет.
— Мое.
Ворчу. Не знаю, как долго смогу продержаться, если он будет вот так на меня смотреть. В отличие от Кита я еще сегодня не кончал.
— Кит, — хрипло повторяю я. Мне больше нравится, как он сам его произносит, живо и эффектно.
Скольжу рукой вверх по телу, по шрамам на животе, по груди к соску, где останавливаюсь и провожу по нему большим пальцем. Пусть видит, как я содрогаюсь. Обычно я не позволяю парням наблюдать подобные вещи.
— Мне нравится имя Кит. Тебе идет. — И я не вру.
Мыло уже смыто, я беру еще одну бутылочку, но потом подношу ее к свету.
— С этой что-то не так. В мыле грязь или еще какое-то дерьмо.
Он откашливается и заговаривает:
— Это эксфолиант.
— Чего экс?
— Эксфолиант. Отшелушивает старые клетки кожи. Вряд ли тебе это нужно. — Он кивает на мой член, слова как ограненные алмазы. — Там.
— Точно. Моему члену нравятся клетки кожи там, где они есть. — Беру другую бутылку, зеленую, — арбуз? — продолжаю намыливаться и провожу рукой по своему длинному набухшему члену. — Кому надо отшелушивать собственную кожу? — спрашиваю я.
Кит отслеживает движения моих блуждающих по телу рук. Облизывает губы и лишь потом отвечает:
— Она становится мягче. Как шелк.
Боже, помоги, но мне нравится, как он на меня смотрит. Чувствую себя его добычей. Словно я у него на мушке, и он подбирается ко мне все ближе. Как салюки к кролику.
Насколько это хреново? Мне стоило бы раздумывать, как сделать его своей добычей, но под его пристальным взглядом трудно здраво мыслить. Да и член беспрерывно пульсирует, совпадает с биением сердца.
— Держу пари, ты пользуешься такими штуками постоянно, — говорю я.
Припоминаю его бледные бедра — крепкие, с напряженной мускулатурой