30 августа полки, уничтожив фашистские войска на западном берегу Угры, прорвались к Ельне с трех сторон: с севера, востока и юга. Завязались уличные бои. Прорыв был настолько внезапным, что гитлеровцы не сумели использовать железобетонные колпаки, установленные на перекрестках. К 20 часам Ельня была в наших руках.
Не ожидали немцы такого стремительного удара советских войск. Когда наши гвардейцы ворвались в город, в кафе и в ресторанах еще сидели немецкие офицеры со своими дамами. На одной из улиц был схвачен бургомистр. Мы взяли около двухсот разных складов, в которых оказались, в частности, оптические приборы — цейсовские стереотрубы, бинокли, кстати сказать, весьма неплохие по качеству. Они нам очень пригодились в будущем.
* * *
Ночь прошла относительно спокойно. Мы готовились к отражению контратак противника, начало которых ожидали с рассвета. Этим занимались штаб и политотдел дивизии, все командиры полков и приданных частей.
Сразу же мы столкнулись с трудностями. Оперативно подчиненные мне части не захотели подчиняться и действовали по-своему, не считаясь с обстановкой. Мы нервничали, пытались всякими способами навести порядок, создать единую систему огня, расположить части по единому плану. Ничего не получалось. На мои настойчивые просьбы назначить начальника гарнизона города (ведь кроме меня здесь был и генерал Бурдейный — командир корпуса) штаб армии не отвечал.
Объяснялось это тем, что штаб армии все никак не мог поверить, что Ельня действительно освобождена и что мой командный пункт находится в самом городе. И только убедившись в этом, штаб развернул свою распорядительную деятельность; меня назначили начальником гарнизона.
* * *
К тому времени враг уже подтянул силы. С рассветом до двух полков пехоты противника, поддержанных танками, ринулись к городу. Одновременно налетели бомбардировщики. Их было сорок девять. Сброшенные ими бомбы причинили нам немало вреда.
Проезжая по городу, я увидел результаты этого удара вражеских самолетов. Значительная часть лошадей из орудийных упряжек полковой артиллерии вышла из строя. Тяжелое впечатление произвела санитарная рота одного из полков. Она расположилась в каком-то саду под деревьями. Взрывы бомб разбросали все ее имущество — носилки, лодочки-волокуши, в которые были впряжены специально обученные собаки. Многих собак ранило, и они жалобно скулили. Было очень жаль этих животных, которые и здесь, на войне, остались верными друзьями человека. Немало раненых вытащили они с поля боя.
Через пятнадцать минут появилась новая группа немецких бомбардировщиков, и в ней опять было сорок девять самолетов. И так до конца дня: каждые пятнадцать минут появлялись сорок девять бомбардировщиков Ю-87 и Хе-113, сбрасывали бомбы на город, на войска, на подтягивавшиеся к городу войсковые тылы.