«Подстава, — размышлял Влад, — скорее всего, подстава. Причем грубая. С правами преступник явно переусердствовал. Если только Коновалов не законченный псих, оставляющий на память об убитом трофеи. Вроде, как охотник, срезающий рога у добытого оленя, или индеец, снимающий скальп с поверженного врага. Некоторые солдаты и сейчас отрезают уши у убитых противников. Так что — одно из двух: либо Коновалов псих, либо некто пытается представить нам его таковым».
Влад прокрутил в уме все, что знал о Михаиле Федоровиче. Подполковник запаса, всю жизнь провел в армии, три с половиной года исполнял интернациональный долг в «дружественном» Афганистане, закончил службу в оперативном отделе ФСБ. Закончил с трудом. Работа в органах пришлась ему не по душе. Прямолинейный, временами резковатый пограничник, вечный борец за справедливость, тяжело уживался с новым руководством. И если бы не прошлые заслуги перед Отечеством, до пенсии ему доработать просто бы не дали. В личном плане тоже не все гладко. Вдовец. Две дочки. Жена умерла при вторых родах. Михаил Федорович сам поднял детей на ноги. Обе сейчас учились в ВУЗах. Старшая на четвертом курсе академии права, младшая на первом биофака университета.
Влад потер подбородок. Нет, Коновалов совсем не похож на психа, совсем.
— Кто-нибудь приходил к вам домой вчера или позавчера? — спросил Влад, прежде чем начать официальную часть допроса и составление протокола.
Коновалов встал с кресла и потянулся. Влад отметил, что, несмотря на возраст, бывший ФСБешник находится в отличной физической форме. Он вспомнил, что Коновалов мастер спорта по многоборью. А в последнее время ежемесячно вместе с подчиненными «отводит душу» на тренировочных площадках для пейнтбола.
— Какая разница, Владислав Николаевич, — ответил Коновалов, делая шаг в его сторону, — приходил ко мне кто-нибудь или не приходил? Доказательства моей вины на лицо. Составляйте протокол.
Влад по-прежнему стоял в дверном проеме между залом и спальней. Толик раскачивался на стуле слева от него. Алина стояла рядом с Толиком у стола с находками и рассматривала бланк протокола. Понятые сидели на диване, у противоположной стены комнаты. Между Чернышевым и Коноваловым никого не было. В это время Алина, что-то не разобрав, подошла к Владу и протянула ему бланк протокола:
— Владислав Николаевич, — обратилась она, — никак не пойму, что означает эта формулировка?…
Девушка стояла спиной к Коновалову. Влад, опустив глаза в протокол, на время выпустил хозяина квартиры из поля зрения. И тут случилось то, чего никто не ожидал.