– Но… – начал было Седрик.
Элис продолжала говорить, обращаясь к юноше со всей убедительностью старшей сестры:
– Рапскаль, уходи же! Если я увижу Тимару, я передам ей, что ты ее искал. А сейчас не беспокой прекрасную, великодушную, могущественную и заставляющую нас трепетать Небозевницу.
Возможно, твердость ее тона наконец заставила мальчика осознать, какой опасности он подвергается.
– Я ухожу, – сказал он мрачно, повернулся и зашагал прочь.
Но, отойдя на безопасное расстояние, он остановился и снова обернулся к Небозевнице:
– Эй, Небозевница! Хеби научится летать задолго до того, как ты вообще сможешь оторвать от земли свою огромную синюю могущественную задницу! Она станет настоящим драконом намного раньше тебя, королева-выпендрежница!
А потом он повернулся и удрал – как раз в тот момент, когда Небозевница выдохнула ему вслед горячее, но лишенное яда облачко взвеси.
Грефт приблизился к ней. Он пристально смотрел на нее, и Тимара осознала, что отвечает ему таким же пристальным взглядом. В глазах Грефта горели голубые огоньки Дождевых чащоб, так же как у нее. Что-то изменилось в его улыбке и взгляде, когда он произнес:
– Я хотел бы помочь тебе, Тимара.
– О, я просто попрошу Татса. Но спасибо тебе за предложение.
Девушка поспешно отвернулась от него. Неловко отказывать, но принять его предложение неловко вдвойне. Она не хотела оставаться здесь наедине с ним.
Грефт словно не расслышал ее слов.
– Для тебя или для твоего дракона нет разницы, кто тебе поможет, – сказал он ей в спину тоном, полным уверенности. – Я ведь уже здесь. И я сильнее, чем Татс. Вместе мы доставим это мясо драконам куда быстрее, чем если ты пойдешь в лагерь, будешь искать его, вернешься сюда, а потом начнешь разделывать тушу. Ведь вполне разумно, если один охотник помогает другому. Почему ты предпочитаешь его мне?
Тимаре не следовало отвечать. Она не хотела отвечать, но слова все равно сорвались с языка:
– Мы с Татсом давно дружим. Иногда он помогал моему отцу.
– Понятно. Ты испытываешь к нему теплые чувства, потому что у вас общее прошлое.
Теперь Грефт говорил как учитель. Тимаре не нравилась его улыбка – какая-то слишком жестокая. И ей не нравилось, что он позволяет себе разговаривать с ней таким тоном и задерживать ее, когда она хочет уйти.
– Вы с ним были связаны раньше. И ты думаешь, что эти связи между вами еще не оборваны. Но, судя по тому, что я видел, он так не думает. Жизнь, в которую ты входишь сейчас, – не твое прошлое, она ничуть не похожа на твое прошлое. Ты идешь в будущее, Тимара. Но иногда мне кажется, что ты не постигаешь собственной свободы. – Он приблизился к ней еще на несколько шагов. – Ты можешь освободиться от всего, что раньше принимала как данность. Можешь отбросить правила, которые связывали тебя и не позволяли думать о себе. Правила, которые не давали тебе делать то, что ты хочешь, мешали делать то, что лучше для тебя. Татса выбрал тебе в друзья твой отец, Тимара. Я уверен, что по-своему этот парень очень мил, но он не один из нас и никогда не будет таким. Твой отец поступил по-доброму – подобрал его и дал ему работу, когда мать-преступница бросила мальчишку. Видимо, поэтому сам Татс не стал вором. Но все это в прошлом, Тимара. Я уверен, что твой отец хороший человек. Но ты вовсе не обязана ради него быть доброй к Татсу. Неужели ваша семья недостаточно сделала для него? Если он до сих пор не в состоянии позаботиться о себе сам, то ты зря тратишь на него время и силы. Ты оставила прежнюю жизнь позади, Тимара. С благословения своего отца.