Восприятие Россией некоторых (как ни странно — европейских!) форм нормализации поведения молодежи прослеживается, например, в создании в XVIII в. смирительных домов, право помещать в которые «распутных» дочерей, «кои родителям своим непослушны или пребывают злаго жития», их отцы и матери получили в 1775 г. (подтверждено в 1813 г. — «за упорное неповиновение родительской власти, развратную* н пп. и другие явные пороки» — на срок от 3 до 6 мес.)[65] Однако эти р.итюрижения, не совместимые с общим процессом гуманизации права, быстро возникнув, наделе применялись все реже и реже. И это притом, •но взгляд на непорочность невесты как на предмет гордости именно к 4VIII в. окончательно утвердился в русском народном правосознании. Удостоверению наличия девственности во время свадебного ритуала
i .urn придавать громадное значение, причем не только в высших слоях общества, но и в простонародье: положительные результаты осмотра ру- б.пики и простыни новобрачных «веселили всю родиньонку» (радовали всю семью).
Невозможность подтвердить чистоту и непорочность в некоторых местностях России эволюционировала в обряд опозоривания (о частно- с I их которого приходится судить по поздним описаниям), в других же на добрачную свободу девушек могли смотреть сквозь пальцы.64 Даже провоцирующее девичье поведение (при строго определенных обстоятель- с| пах, жестко нормированное обычаями) народная традиция квалифицировала как норму.[66]
Об обычаях посрамления материалы XVIII в. говорят скупо, если вообще говорят о них: в памятниках писаного права нет никаких данных о юм, что нецеломудрис невесты могло быть препятствием к заключению брака. Венчали всех — и целомудренных, и нецеломудренных,[67] хотя в идеале всем хотелось отдать дочку «как из купели — так и под злат венец».
Подчас к псрмиссивности толкала боязнь бесплодного брака: в Западно-Сибирском регионе такое добрачное сожительство жениха и неве-
ы не осуждалось деревенским миром. Унизительной считалась не сама потеря невинности, а невозможность «покрыть грех девичий венцом». Фольклор, сохранивший немало свидетельств бытования ритуала обнародования девственности новобрачной, также свидетельствует, что «замш панной» отсутствием целомудрия (если таковое открывалось) невеста часто себя не чувствовала. В следующем столетии невеста, не смогшая •■покрыть грех девичий венцом», могла официально обратиться в суд с фебованием наказать обидчика (растлившего и не женившегося).[68] Важно подчеркнуть: осуждаемым и порицаемым в крестьянском мире было именно и только «блудодейство», рождение же ребенка снимало вину, в известной степени оправдывало невоздержанность.