— Твоя очередь. Барри сказал, что вы с Дженни расстались. Ты никогда не рассказывал мне об этом, — сказала я, отпихивая коробку ногой.
— Что? Зачем он тебе сказал об этом? Почему он вообще об этом говорил?
— Я спросила его. Мне хотелось знать.
— Почему? Я бы предпочел послушать про тебя. Что здесь? — кивнул он в сторону третьей коробки.
— Я едва взглянула на нее. Коробка с фотоальбомами. Не уверена, что уже готова увидеть их.
— Что самое ужасное может произойти? Ты начнешь снова рисовать на себе? Я задницу отсидел. Давай перейдем на ковер.
— Не смешно. Ты говоришь о нашей палатке? — поддразнила я, позволив ему поднять меня на ноги.
— Ну, всё. Никакой тебе мебели.
— Прости меня, пожалуйста, отвези меня за мебелью. Беру свои слова обратно.
— Хорошо, но я все равно хочу увидеть твои детские фотографии.
— Расскажи мне о своем расставании с Дженни.
— Я с ней не расставался, это она бросила меня.
— Почему? Барри сказал, что ты действовал разрушительно.
Блейк фыркнул и включил камин.
— Напомни мне не рассказывать тебе ничего.
— Блейк, здесь жарко. Почему? Почему ты так сказал? Я хочу, чтобы ты мне все рассказывал.
— Да, но я не хочу, чтобы ты потом трезвонила об этом на всех углах.
— О, понятно. Но это же ты. Если бы Барри рассказал что-нибудь плохое о твоей маме, я бы ей не сказала.
— Но мне ты скажешь, что он считал мое поведение разрушительным?
— Но ведь это ты, — заявила я опять.
— То есть, ты утверждаешь, что все мне рассказываешь?
Вот черт. И кто меня за язык тянул. Я подошла и села рядом с ним на походный стул.
— Да, — нагло соврала я, переплетая наши пальцы. Он поднял мою руку к губам и, тяжело вздохнув, поцеловал костяшки. Почему? Почему он так вздохнул? И почему у меня такое чувство, будто я его подвела?
— Что ты хочешь знать?
— Расскажи мне, как Дженни бросила тебя.
— Будет больно.
— Мне или тебе?
— В основном тебе. Ты создала этот волшебный маленький пузырь вокруг нас с Дженни; идеальный пузырь, который ничто или никто не сможет проколоть. Все было совсем не так, мы не были идеальными, и мы не всегда были идеальной парой.
— Я этому не верю. Между вами была связь с первой встречи. Ты сам говорил мне об этом.
— То, что она была моей самой сильной зависимостью, не значит, что мы были идеальной парой.
— И почему у меня возникает такое чувство, будто ты собираешься оправдываться за что-то?
— Я не оправдываюсь. Я делал так раньше. Очень долго. Знаешь, почему я перестал оправдываться?
— Почему? — спросила я, желая, чтобы мы снова оказались на полу. Я хотела быть к нему ближе, хотела, чтобы он обнял меня.