Я привез нас обратно к себе домой, и мы зависали в моей комнате, смотрели телевизор, ели пиццу и занимались очень непристойными вещами друг с другом. Мы как раз собирались выйти к бассейну, когда раздался звонок стационарного телефона.
— Привет, мам. Как там родственнички?
— Ты имеешь в виду своих дядю Тима и дедушку?
— Да, этих людей, — поддразнил я, шлепнув Дженни полотенцем по заднице. Черт, я обожал ее задницу в том бикини.
— Чем ты занят? Ты сходил в кино с Дженни?
— Нет, мы просто заказали пиццу и остались дома.
— Дженни у нас дома, да?
— Да, мам. Что ты так переживаешь? Мы не собираемся делать ничего, чего не делали раньше. Мы осторожны, перестань волноваться.
— Все равно это ненормально. Тебе семнадцать.
Я не стал шокировать ее новостями, что мы занимались сексом уже в четырнадцать. Лучше всего было позволить ей думать, что, когда пару месяцев назад она нас застукала, это был наш первый раз. Так было лучше.
— А ты предпочла, чтобы я был у Уэйна? У него вечеринка, пока его родители в отъезде. Я мог бы пойти туда, если ты хочешь.
— Перестань. Веди себя прилично. Ты разговаривал со своим отцом?
— Нет, а должен был?
— Нет, просто я пыталась до него дозвониться. Он не отвечает.
— Возможно, он на вечеринке.
— Да, полагаю, что так. Ладно, не балуйся. Увидимся через два дня.
— Хорошо, передавай всем привет от меня.
— Передам. Будь осторожен, когда повезешь Дженни домой.
— Хорошо. Увидимся.
— Я люблю тебя, Блейк.
— Я тоже тебя люблю, мама.
Повесив трубку, я повернулся посмотреть на Дженни.
— Я думал, мы пойдем плавать? — спросил я, увидев ее с закрытыми глазами на диване. Она свернулась калачиком, натянув одеяло на свое сексуальное бикини. Проклятье.
— Давай просто посмотрим телевизор. Я плохо себя чувствую. Думаю, грибы были испорченные.
— Ты уверена, что не беременна? Тебе становится плохо каждый раз после еды.
— Иди сюда. Можешь взять пульт.
— Может это после секса, тебе становится плохо, либо после секса, либо после еды.
— Может, погладь мои ноги.
Я сел в конце дивана и гладил ее ноги, в то время как она распоряжалась пультом. Я ненавидел фильм «Лиззи Магуайер». Ненавидел! Почему она смотрела это дерьмо?
— Ну же, Дженни Линн. Переключи.
— Подожди.
— Я не буду гладить твои ноги под «Лиззи Магуайер». Переключи на «Гриффинов».
— Ни за что. Я ненавижу этот сериал.
— А я ненавижу этот.
Я отодвинул ее ноги, когда снова зазвонил телефон. На этот раз это, должно быть, мой отец звонил, чтобы проверить нас. Клянусь, они обращались с нами, как будто нам было двенадцать, а не семнадцать.
— Да, пап. Я дома и Дженни тоже здесь. Я доставлю ее домой к одиннадцати и сразу же вернусь.