И подмигнула, зараза.
— Эй! Как так-то! Да за что? — не преминул возмутился рыцарёнок, кошелёк которого судя по всему был его слабым местом, но тут же получил легонько по затылку клюкой-посохом от подошедшей миниатюрной девицы и заткнулся.
— И да, Кассандра! — словно бы вспомнив что-то хлопнул себя ладонью по лбу.
— Что, Мессир? — удивлённо спросила уже собравшаяся уходить девушка.
— Вот что… Давай-ка без «мессиров» и прочих челобитных, — улыбнулся я. — Меня вполне устроит, если ты будешь называть меня по имени.
— Х-хорошо, — воительница покраснела. — Хорошо, Врад! Так! Стевнир, Хуральд, Лекса, Баск — у нас новое задание! Где Дорин?
— Он вроде вместе с обозными святошами к центру деревни сразу же поехал, — пожал плечами мужик со шпагой. — Наверное, у дома старосты найдём…
— Хорошо! — командный голосок у Касандры был такой, что заслушаешься. — Врад, я надеюсь, ты дождёшься нашего возвращения? Один, два дня — не думаю, что займёт больше времени.
— Дождусь, — кивнул я, усмехнувшись. — Куда же я денусь с подво… С корабля посреди океана!
«Надо бы тщательнее следить за своим языком, — поставил я себе заметочку на будущее. — Ато, ляпну чего-нибудь эдакое, что через какое-то время мне здорово аукнется…»
— Тогда я прощаюсь с тобой, Врад, — улыбнулась девушка. — Пожелай нам вернуться с высоко поднятыми флагами!
* * *
Ну… я и пожелал. А затем, проводив взглядом удаляющиеся спины приключенцев, а особенно Касандру, на которую тут же насел рыцарёнок в попытке выяснить про какие-такие подарки она говорила, и что вообще у меня с ней за дела такие, повернулся к тут же тихонько выскользнувшей на крылечко Васке.
Не удивлюсь, если красавица, разворошив какой-нибудь сундук ради меня, обрядилась в самое лучшее из имеющихся у неё платьев. Она и в повседневном-то костюмчике аборигенной селяночки — выглядела на все сто! Представшее же передо мной сейчас обворожительное создание в небесно-голубом длинном, заталенном платье с высоким горлом и элегантными треугольными парусами свободных рукавов, покрытом тончайшей работы вышивкой, чуть более тёмной нитью, заставляло сердце забиться чуть быстрее. Наряд удачно дополняла тяжёлая шерстяная пелерина богатого тёмно-синего цвета, с запахом держащаяся на изящной медной заколке с голубоватыми камушками и имевшая на спине треугольный вырез аля «ласточкин хвост».
Василиса мялась, стоя на крылечке, слегка поджав губки и не поднимая глаза от земли, а затем вдруг зажмурилась и резко глубоко поклонилась…
— Простите, Мессир, я не знала…
«И ты — Брут!» — тяжело вздохнул я, кажется начиная догадываться по какой причине литературные персонажи предпочитали всё-таки прикидываться выходцами из народа.