Впрочем, рабочих-то набирать пока было легко: среди безработных пока что было достаточно профессионалов. Не высшего класса, но кое-что делать умеющих. Ко мне они шли с охотой: и зарплата довольно приличная, и жилье более чем: семейным я сразу выделял "квартиры", а одиноким "предоставлял общежитие". Дома для рабочих были правда хреновенькие, двухэтажные стиля "баракко" — но с "центральным отоплением" (горячая вода шла от паровых машин), с небольшой, но отдельной кухонькой и — главное — с теплым сортиром. Где в Ергенях водится фаянсовая глина, с еще с "того раза" помнил. Плохенькая и мало — но мне и нужно было тонн пять. А что унитазы получались розово-желтые, так мне их не на стол ставить… Пока и такие сойдут, тем более дома для рабочих скоро будут строиться уже капитальные.
Но это — в будущем, сейчас же у меня "на носу" была посевная — и летний строительный сезон, причем сейчас — так как "сельский" календарь сдвинуть невозможно — посевная была важнее.
Когда-то, давным-давно — еще будучи студентом московского института, я прочитал, что в войну в СССР не было голода, хотя зерна собрали даже меньше, чем в страшный голод тысяча девятьсот двенадцатого года. Не было голода в том смысле, что народ с голоду массово не вымирал — а через год-два, если ничего не сделать, начнет. И через двенадцать лет — тоже.
Интернет-специалисты отсутствие голода объясняли тем, что народ массово выращивал картошку, тем и спасся. В засуху-то картошка тоже не особо растет, так что хотя в "прошлый раз" картошкой из будущего и занимался, спасла она мало кого. Но ведь бывает иногда, что засухи-то и нет!
Грядущий тысяча восемьсот девяносто девятый как раз и был "годом без засухи" — сколь ни странно звучит "грядущий" и "был" в одном предложении. Ладно, путь "будет" — и вдобавок не особо жаркий. Урожай — зерна — вышел так себе, средненький, но неплохой, а вот насчет картошки народ особо не озаботился. Впрочем, несмотря на "массовую рекламу" со стороны в том числе и властей, картошкой крестьяне "не озабочивались" и в любой другой год, рассматривая ее как "мелкое дополнение к рациону" на манер репы или морковки. Есть — хорошо, нет — ну и хрен с ней.
И дело было, как я уже понял, не только в довольно наплевательском отношении "пейзан" ко всему новому. Не было у крестьянина сил и времени картошкой заниматься. Зерно — да, за зерно деньги платят, а кто будет покупать много картошки? Хранится она недолго, стоит копейки, а урожай — крайне невелик. Труда же картофельное поле требует впятеро против пшеничного.