– Может, здесь и отсидимся? – предложил он. Казалось, тут можно армию демонов спрятать – она скорее сама заблудится и подохнет от голода, чем ее смогут отыскать.
Но Трина осветила лицо чадящим факелом, чтобы он разглядел, как она качает головой:
– Ни в коем случае, Киан. Мы с Ноэ нашли тебя по знакам и запаху в другом мире, неужели ты думаешь, что могущественный маг не сможет справиться, если ты будешь сидеть прямо под ним?
Об этом Николай как-то подзабыл. И сейчас праведно возмутился:
– Так, а зачем мы этот отвод глаз планировали?
– Потому что тебя ищет не только могущественный маг. А все, кому не нравятся белые и твоя новая политика, а они еще не в курсе, что ты скоро знаменуешь торжество тьмы. То есть все. Они только ждали шанса, когда ты будешь наиболее уязвим – сестрам и белой гниде придется нелегко. Идем, Киан. Надеюсь, хоасси справятся с предателем быстрее, чем мы падем замертво. Сомневаюсь, что тебя хватит и на пару дней.
– И что же ты предлагаешь? Как скрыться от того, от кого нельзя скрыться?
– Во-первых, не останавливаться! – выдала она каплю злости. – Пока мы не топчемся на месте, он не сможет нацелиться на знаки!
– Не хотелось бы тебя разочаровывать, Тринюш, но я уже на последнем издыхании. И тоже очень сомневаюсь, что меня хватит на пару дней!
Она ухватила его за локоть и потащила дальше:
– Прискорбно. Значит, мне придется тащить тебя волоком.
– Красота какая – хоть на ручках покатаюсь. Трина, остынь, сейчас ему не до наших поисков – он сам от магов прячется. И нам лучше использовать эту передышку, чтобы осмотреться и подумать.
– Думай на ходу, Киан! И шевели уже ногами! Так и знала, что нужно тебя как-то тренировать, но все времени не хватало: то заговоры, то революции, то разрушение мира. Вот выберемся – и я точно с тебя не слезу, пока не повышу твою выносливость! Не в том смысле «не слезу», я твою улыбку затылком чувствую!
Николай в самом деле улыбался. А это вообще во всех ситуациях наиболее интересное занятие.
– Ты посмотри на себя – орешь уже, как вредная женушка. Не забыла, с кем говоришь?
– Не забыла, – с вызовом ответила она, протискиваясь в очередной засмоленный проход. – Моя задача – обеспечить твое выживание. Для этого я сделаю то, на что человек не способен. Хочешь – считай это признанием в самых искренних чувствах, хочешь – смейся, но мое поведение от твоей реакции не изменится.
– Надо же! Шорсир призналась в том, что она шорсир! – Николаю в проходе было уже тесно, пришлось протискиваться боком. Хотя если коридор сузится еще на сантиметр, то здесь черный лорд может и окончить свои дни. А пока ничего, дело шло, Коля просто не задумывался о том, чем перепачканы эти засаленные веками стены и что конкретно по ним ползает. Не хватало еще перед красивой девушкой истерику изображать. Вот последнюю мысль он и решил развивать: – Или ты в каких-то других, нешорсирских, чувствах призналась? Намекни попрямее, я в последнее время все навыки пикапа растерял за ненадобностью – никогда ж не думал, что попаду в мир, где меня и так все по определению хотят. Иногда убить, но хотят-то все.