Новые законы успели поднять настроение им, но не успели обрушить настроение придворным: случилось нечто, отложившее внедрение системы беспощадных издевательств. Уже даже служка, прибежавший пригласить лорда на совет, выглядел слишком растрепанным. Николай не стал задерживаться и в сопровождении охранниц отправился в знакомый зал.
А в коридоре его встретил господин Шур, едва склонивший голову.
– Приветствую, мой лорд. Прошу, поспешите, ждем только вас.
Николаю его встревоженный вид не понравился:
– Это вы так из-за Глубины расстроились, дорогие хоасси? Ну ничего, иду я, иду, сейчас поругаетесь и разойдемся.
– Нет, мой лорд, дело другого уровня.
– Да что случилось-то?
– Война, – отозвался тот как-то подчеркнуто сухо.
Николаю это слово не понравилось настолько, что он замедлил шаг и позволил неприятному холодку спокойно пробежать по спине. Господин Шур, вышедший вперед, обернулся.
– И раз уж вы сами затронули этот вопрос, то Глубина не предупредила нас вовремя, когда враги пересекли приграничную реку. Армия света уже идет по нашей земле, мой лорд. Если мы их не остановим, через два дня они будут здесь.
– Потом разберемся с Глубиной, – теперь уже тихо ответил Коля. – И что, если мы не остановим свет? Ведь им самим невыгодно разрушать черный престол – так говорил господин Ноэ.
– А они и не разрушат, – хоасси развел руками. – Но это не значит, что не потеснят тьму до такой степени, что она будет восстанавливаться тысячи лет. Наверное, не разрушат. Мы ни в чем сейчас не уверены, но уже потеряли преимущество, не стоит медлить.
В следующий час Николай с ужасом слушал о кровавых битвах между вечными врагами. О том, что жертвами неизбежно станут тысячи человек, а черному лорду, несмотря на всю опасность, придется возглавить армию: демоны приносили клятву служить законному властителю, демоны управляют драконами, а драконы – самое главное оружие тьмы. Конечно, шорсир и семь хоасси будут охранять его, остальные советники останутся во дворце. Они станут последней линией обороны, если свет «заиграется» в азарте победы. Сам Николай молчал, поскольку не видел себя ни в роли рядового воина, ни уж тем более в роли генерала многотысячной армии. У него вообще о военных стратегиях и дисциплине были весьма размытые представления.
Хоасси, видя его состояние, не давили и даже, удалившись, дали время на раздумья. В зале Совета Тринадцати остался только Ноэ. К нему Николай и обратился, когда смог собрать мысли воедино:
– Да зачем им это? Тем более если добро и не собирается уничтожить зло окончательно?