В управление мы явились с опозданием на три часа, и если бы не портал, то все сослуживцы стали бы свидетелями произошедшего. Шеф пребывал в самом спокойном расположении духа, а сестре на прощанье даже улыбнулся.
Удивительно, но он умеет улыбаться!
Не демонстрировать довольную или угрожающую ухмылку, а именно улыбаться.
Я не собиралась пялиться на них, но просто не могла отвести взор от этой парочки. Сразу становилось ясно, что с сестрой у Белянского особые отношения. Доверительные. Настоящие. При взгляде на Алесю взгляд старшего следователя менялся, теплел. И даже цвет глаз казался иным, в них будто загорались золотые точки. И как тут не разглядывать дорогого шефа?
Помахивая папкой, Белянский свернул портал и молча прошел в свой кабинет, не подозревая, что оставляет меня наедине с совершенно недопустимыми для секретаря мыслями. Быстро очнувшись и обругав себя, я решила отвлечься и вернулась к разбору дел, но перед этим сварила полный кофейник крепчайшего кофе для старшего следователя. Но не успела я отнести поднос в кабинет, как в приемной нарисовался Кристэр.
— Добрый день, рейян Дубинский, — чуть запнувшись произнесла я и улыбнулась вошедшему.
— Вы сегодня еще краше! — с наигранным возмущением заявил следователь. — И как мне это пережить?
Излишне театральным жестом мужчина протянул руку с зажатой в ней ярко-розовой розой, которую прятал за спиной. Роза была немного измята и клонила голову, как распаренный на жаре прохожий. Листочки печально обвисли, а от шипов остались только пеньки. Похоже, Дубинский давно ошивался поблизости, надеясь всучить этот несчастный знак внимания, а я, такая-сякая, вынудила рейяна ждать, нервничать и беспрерывно теребить одинокий розан.
— Это мне? — Я не стала разочаровывать человека и изобразила недоумение и восторг.
— Вам, — с придыханием произнес Дубинский.
— Ах! Как мило! — восхитилась я. — Так, значит, те розы были от вас?
Дубинский счастливо улыбнулся и кивнул.
— Как мило, — повторила я, чуть увеличив степень собственного восторга. — Розы прелестны! Спасибо!
— Вы прекраснее этих цветов, — произнес следователь, а я, пытаясь не потерять улыбку, наконец-то выдернула несчастную розочку из липких пальцев рейяна.
— Вы мне льстите, — чуть склонив голову и изображая смущение, пролепетала я.
— Ничуть! — воскликнул Дубинский.
В этот момент дверь в приемную без стука отворилась и на пороге возник доктор Харт. Метаморф оглядел живописную картину, его волосы у корней мгновенно налились яркой желтизной, а губы недовольно искривились.
— Кристэр, ты в курсе, что у тебя четыре нераскрытых кражи и Хваранский? — задушевно произнес судмедэксперт.