— Но не мог же я привязать его к стулу? — промямлил Карсей. — Он же внук губернатора!
— Лучше бы привязал… — проворчал себе под нос Белянский и махнул рукой, отпуская Баума восвояси.
Обдумывая разговор шефа с рейяном Баумом, я сгрузила папки на свой стол, отнесла поднос в подсобку и с опаской взялась за сортировку документов. Первым делом я просмотрела блокнот, где к моим записям прибавилось еще около десяти страниц общей информации по трем делам. На мое счастье, почерк Белянского оказался мелким, но четким и легко читаемым. Даже лучше, чем у меня. Но и в моих записях шеф разобрался без труда, карандашом расставил пункты возле абзацев и на свой лад перетасовал предложения.
В первый миг я растерялась, но потом облегченно вздохнула — пометок оказалось ровно столько, чтобы я не запуталась, делая печатную копию содержания блокнота. Заодно я отметила личный стиль Белянского, немного не соответствовавший общим правилам ведения документации. Для обычного следователя подобное было непозволительно, но старший — сам себе начальник. Я сделала мысленную пометку, чтобы в следующий раз учитывать это и облегчить шефу восприятие моих записей.
Дальше я просмотрела дела по двум первым убийствам, знакомясь с подробностями, и только после этого взялась за сбор всех документов в единое дело.
Я как раз перепечатывала на гномской печатной машинке заметки старшего следователя, когда в приемную без стука вальяжно вошел высокий тощий юноша года на два меня моложе. Я мельком отметила, что одет он в форму жандармов, но вместо знаков отличия на воротничке паренька красовалась парная вышитая девятиконечная звезда — знак военной академии.
Моему присутствию юноша не удивился и сразу направился к моему столу. Он перетащил стул поближе ко мне, но, на мое счастье, колонны из папок на полу не позволяли подобраться вплотную. Развалившись на сиденье, паренек самодовольно ухмыльнулся:
— Привет!
Я допечатала фразу до точки, переложила папки на другую сторону от печатной машинки и вежливо улыбнулась:
— Здравствуйте. Я могу вам чем-то помочь?
Паренек расплылся в еще более самодовольной улыбке, а у меня появился шанс как следует его рассмотреть, не выглядя при этом слишком уж любопытной.
— Меня зовут Эрдиан Барсавский, — с нескрываемой самоуверенностью сообщил юноша, позволяя себе довольно откровенный взгляд. — Я внук рейяна Барсавского, губернатора столицы.
Что ж, малыш, смотри. Глазки только не сломай.
Я невозмутимо отвела глаза и кончиками пальцев поправила стопку на столе, а когда вновь повернула голову к собеседнику, то специально еще больше расправила и без того прямые плечи. Юноша тут же уставился на мою грудь, не заметив, что я не удержалась от усмешки.