Аккуратный нос, чувственный подбородок и пристальные глаза. В моей груди расплавилась бабочка, и теперь другие рассматривали оставшуюся от нее лужу, трясясь от страха.
— Опомнись! — вдруг надавала мне по щекам самая смелая. — Это — твой преподаватель! И он сейчас очень зол, ведь застукал тебя в неположенном месте! Мало того, он может подумать, что ты...
Мучительно представив, что может подумать куратор, я залилась краской. Стыдиться вроде поздно, но я отчаянно замотала головой.
— Вы... Не о том... Я...
Скрестившись с его фиолетовым взглядом, я смолкла. Пронеслось в голове, что мы стоим близко, слишком близко, и что он смотрит на меня... как-то не так. Совсем не так, как должен смотреть преподаватель на ученицу.
— Если ищешь Джуна, его здесь нет. Пойдем, я провожу тебя, — вдруг сказал он, и развернулся.
Ошарашенная, я удивленно моргнула, но тут же понеслась следом. Кажется, пронесло. Меня не заподозрили ни в чем дурном. Это — хорошо. Но...
— Куда мы идем? К мисс Свити? — запаниковала я на лестнице. — Но ведь это позор... Я вернусь без ручки, и она поймет, что я прогуливала урок, а значит... Ой, она поставит минус!
Мы спустились на первый этаж, но, к моему удивлению, куратор пошел совершенно в другую сторону. Это заставило меня остановиться. Я неверяще смотрела в спину удаляющемуся балахону и не понимала, что происходит. Куда он меня ведет?!
— Сбежать? — у меня затряслись коленки.
— Он не сделает тебе ничего плохого, — неуверенно приободрили бабочки.
— Зато он красивый мужчина, — внесла свое веское слово оптимистка и, зажмурившись, я приказала себе собраться.
Наверное, куратор даже не представляет, что творится у меня в голове! Как странно, раньше я не была подвержена прыжкам гормонов и неправильным мыслям.
— Он просто хочет сказать что-то важное, — успокоила я себя и догнала куратора.
Он остановился перед своей аудиторией и, как бы не решаясь, оглянулся. Его хмурый взгляд мне не понравился, но я усилием воли отогнала дурные мысли.
— Заходи, — отступил он в сторону, и я послушно кивнула.
В аудитории было темно. Из-под тяжелых штор яркими лучами серебрился рассвет. Я впервые обратила внимание, что в аудитории висят такие тяжелые портьеры. Обычно, когда мы занимались, они были открыты.
Сзади захлопнулась дверь, и по спине пробежали мурашки.
— Лика, — твердым, но безразличным голосом позвал куратор, — я хочу тебе кое-то сказать.
— Да? — я обернулась.
Куратор снова подошел слишком близко, и меня это сильно нервировало. Пусть он и сбрил бороду, и бередил во мне какие-то неизвестные ранее чувства, я не хотела выдавать себя. Блажь, гормоны, ерунда в голове — с кем ни бывает...