Миновав рубеж атаки, немецкая техника, не сбавляя скорость, пропылила дальше. Но только когда последний грузовик проехал мимо ворот, я смог спокойно выдохнуть и с укором посмотрел на старшину, который уже приготовился окапываться. Тот в ответ виновато улыбнулся и, пожав плечами, исчез на тропинке, ведущей к домам.
Держась на небольшом расстоянии от оседающего, не смотря на плохую погоду, облака пыли, следовали наши гости. Две закрытые легковые машины, одна «мыльница» и грузовик с охраной в сопровождении пулеметчика на мотоцикле. Майор и политрук, как владеющие языком и призванные представлять нас за столом, поспешили на встречу. Я, демонстрируя занятость, выкладывал мясо над углями. Главное, в самый первый момент знакомства не дать попытки вовлечь себя в разговор. А потом, после первой и второй, надеюсь, что не до меня им станет. На всякий случай слова приветствия и даже краткий тост: «За нашу победу», выучил.
Однако волновался, считая себя слабым звеном в этой операции, напрасно. Доктор приехал не один, а в компании еще одного военного врача, которому и принадлежала одна из легковушек. Они, уже были слегка навеселе и являлись центром общего внимания, втянув в свой спор и местное руководство и дородного майора в форме Люфтваффе, который тоже прибыл не один, а в сопровождении молодого, но явно породистого лейтенанта. Не смотря на молодость, уже имевшего железный крест, то есть точно не штабист.
Компания сразу прошла к столу и особо не чинясь, расселась, бурно выражая свою радость обилию закусок. Только летный майор, оказавшийся язвенником, глядя на жирную пищу, кривил рожу. Сходу понявший проблему Яша, быстро ее разрулил, организовав доставку, домашнего творога, заправленного деревенской сметаной и молоко на запивку.
А между тем, гости уже пили по второй, с удовольствием закусывая шурпой и вареной бараниной, при этом одобрительно косясь на жарящиеся, на углях мясо, и умудряясь продолжать оживленную дискуссию, которую переводил приданный мне боец. Он держал меня в курсе событий и должен был подсказать слова, если обратятся непосредственно ко мне. Смысл беседы как обычно сводился к охаиванию иностранцами нашей страны и образа жизни.
Россия предстала перед захватчиками абсолютно чуждой страной, чуть ли не другой планетой. Для выходцев из культурно-обустроенной густонаселенной Европы все и всего было очень много — степи, поля, леса, реки, озера, болота. Огромные, малонаселенные, лишенные понятного порядка, пространства при ужасной дорожной инфраструктуре, точнее ее полном, в европейском понимании, отсутствии, пугали. Пыль и жара выводили из строя двигатели автомобилей и танков, Те же пыль и жара негативно отражались на конском и людском ресурсе армии. Присутствующие единогласно решили, что истинно культурный и образованный солдат в условиях, когда его постоянно преследуют малярия, дизентерия и диарея, хорошо воевать не может. Но сомнений в скорой победе, ни у кого не было. Как принято у военных всех стран, сдержано ругали начальство. Высказывалось мнение, что Германский Генеральный штаб плохо представлял себе природно-погодно-климатические особенности русской равнины. Врачи подводили свою базу, что физически и физиологически культурный европейский солдат не приспособлен к условиям России, где выживают только дикие варвары-аборигены из числа славян. Тыловики упирали на сложности в организации снабжения, из-за чего возникают перебои с пищей и боеприпасами. Очень медленно, по сравнению с Европейскими компаниями, шло восполнение потерь в людях и технике. Радовались, что повезло захватить просто огромные трофеи, которые до сих пор толком не освоены. «Боевые офицеры» упирали на то, что основные силы «весь цвет» Красной Армии был разбит на территории Белоруссии и к началу зимы войска выйдут на рубеж Волги от Каспия до Балтики. Уже обсуждаются те счастливчики, что вернутся на зимние квартиры домой и те кто попадет в состав пятидесяти дивизий, остающихся для несения оккупационной службы. Идти дальше, в пугающую еще больше Сибирь, ни кто не собирался. В общем-то, ни чего интересного в плане получения оперативной информации, хотя мне переводили не весь разговор.